— Что ты имеешь в виду? — улыбнулась Сюзан.
— Как живется с Этьеном?
Вопрос был сформулирован так, что отвечать на него не очень хотелось.
— У каждого из нас своя комната, а значит, своя жизнь.
Сюзан не слишком хотелось рассказывать подробности. Зачем расстраивать мать? Врать ей не хотелось, но и говорить, что они цапаются каждый день как кошка с собакой, тоже ни к чему.
Катрин слишком хорошо знала дочь, поэтому не стала настаивать.
— Хочешь еще кофе?
Сюзан покачала головой.
— Да нет, хватит.
Бросив взгляд на часы, Сюзан поднялась.
— Уже почти двенадцать. Мне нужно возвращаться… — Она чуть не сказала «домой», но вовремя остановилась.
Въехав в гараж, Сюзан увидела, что джип Этьена на месте. Значит, он уже вернулся.
Стоило ей войти в холл, как там появился он. На нем не было пиджака и галстука, верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, манжеты болтались без запонок.
— Как прошел вечер?
Сюзан уже хотела ответить что-нибудь в своем обычном стиле, но сдержалась. Что-то в его черных глазах остановило ее.
— Да так, — сказала она. — Пообедали с Катрин, сходили в кино.
Раз он спросил, с кем она провела вечер, значит, и у нее есть право задать тот же самый вопрос ему.
— А что у тебя?
— Пообедал с клиентом.
— И кто одержал верх?
Он слегка усмехнулся.
— Я. Правда, преимущество оказалось небольшим.
Конечно, он выиграл. Этьен не привык быть в проигрыше.
— Поздравляю.
Он слегка поклонился.
— Товарищ по работе пригласил меня завтра на обед.
— Рада за тебя.
— Естественно, ты не откажешься меня сопровождать?
Естественно.
— А что, если откажусь?
— Мы ведь вроде решили не выносить сор из избы?
— Правда? Значит, ты не откажешься пойти со мной на балет в понедельник? — спросила Сюзан, ехидно улыбаясь.
Она знала, что Этьену нравится театр, но балет он терпеть не может. Он слегка нахмурился.
— У тебя уже есть билеты?
— Разумеется, раз приглашаю.
На самом деле Сюзан намеревалась взять с собой подругу. Но теперь придется переиграть планы.
— Приезжает русская труппа. Я ведь знаю, ты обожаешь балет.
— Угу.
— Значит, договорились?
— Договорились.
— Тогда, — голос Сюзан источал мед, — спокойной ночи.
И не говоря больше ни слова, она повернулась и пошла вверх по лестнице.
Сюзан с особой тщательностью подбирала платье. Ей не хотелось ударить в грязь лицом перед знакомыми Этьена.
А, собственно, что она так беспокоится? Ведь она не в первый раз отправляется на званый обед, знает, как себя вести, и умеет поддержать беседу.
Неужели дело в том, что разболтала бульварная пресса? Да нет, скорее в том, о чем газетчики умолчали, оставив пищу для догадок и сплетен. Ведь недаром ей говорили: она теперь у всех на устах.