Мы с Перл ринулись с балкона в Голубую комнату, потом пробежали по коридору и ворвались в мою спальню.
На следующий день мы с Перл вышли погулять в сад, а оттуда направились в луга и в лес. Наши матери сидели в патио и были поглощены доверительным разговором, а потому не заметили, как мы перелезли через изгородь. День выдался чудесный — настоящее бабье лето, кругом золотится листва, солнце ласково пригревает макушки. Мы летели вперед, точно необузданные жеребята, я не поспевала за Перл. Несмотря на то что мы находились на моей территории, процессию возглавляла она. Вообще Перл была самой шустрой девочкой из всех, кого я знала. Она бесстрашно влезала в самые кущи колючего кустарника и пачкала туфли грязью. Проводила рукой по стеблям полевых цветов, точно играла на арфе, отчего на землю сыпались семена и высохшие листики. А когда мы вошли в лес, под тень деревьев, глаза ее засверкали, как солнечные блики, пробивающиеся сквозь листву. Над головами раскинулись золотые кроны дубравы. В лесу Перл чувствовала себя как дома. Пританцовывая, она набрала целую охапку сухой травы.
— Встань возле того дерева! — скомандовала она и указала на высокий толстый дуб.
Я шагнула к дереву и обхватила ствол руками, как будто меня привязали.
— Ведьма! — крикнула Перл. — Ты знаешь, за что тебя приковали к дереву?
— Я согрешила.
С этими словами я стыдливо опустила голову. Меня даже зазнобило от сладостного предвкушения. Закрыв глаза, я с нетерпением ждала следующих слов.
— Ты встречалась в этом лесу с самим дьяволом! И должна быть наказана за это!
И Перл начала хлестать меня пучком сухой травы. Она била по груди и рукам, отчего на коже оставались белые царапины. Я притворялась, что мне больней, чем было на самом деле, и тихо стонала:
— Я не ведьма! Богом клянусь!
— Ведьма, ведьма, ведьма! — нараспев повторяла она до тех пор, пока окончательно не выдохлась.
Я отняла от груди руки и посмотрела на запыхавшуюся Перл. Потом спросила:
— А ты какие-нибудь другие игры знаешь? — Мне надоело играть роль «плохой» девочки, заслуживающей наказания, хотя и находила в этом определенное удовольствие. — Давай лучше поиграем в принцесс!
Перл мрачно уставилась на меня.
— Но где тогда твой король, твой родной отец?
— В замке.
— Я спрашиваю про настоящего отца. Того, кто тебя сделал.
— Он на небесах, — ответила я. И тут же мысленно представила себе отца, играющего на арфе среди резвящихся херувимов.
— Я не про Отца небесного. А про земного!
— Я же сказала. На небесах. Он умер. — Мне не хотелось произносить это слово, и я постаралась смягчить свое высказывание. — Отошел в мир иной сразу после того, как я родилась.