— На этот раз он точно убьется.
— Не думаю. Он скачет верхом как сам дьявол.
— И тем не менее это выглядит безрассудно, не так ли?
Парадная дверь была открыта, слуги собрались на пороге, их внимание было приковано к чему-то, происходящему на площади. Тесса спустилась по лестнице как раз в тот момент, когда одна из горничных повернулась и, увидев ее, поклонилась и попятилась. Дворецкий кашлянул, и остальные слуги разошлись.
— Что происходит, Майклз?
— Ничего, ваша светлость.
Она улыбнулась. У Гарри часто бывал такой же точно вид, когда он что-то скрывал. Это требовало расследования. Она посмотрела через плечо Майклза и нахмурилась.
Перед каждым из особняков стоял высокий черный железный фонарь. И все они светились, создавая эффект пунктирной линии, очерчивающей площадь. Вдоль нее двигались двое всадников, каждый держал в левой руке большую пивную кружку. Они скакали наперегонки по площади. Целью этой импровизированной игры, очевидно, было погасить как можно больше фонарей содержимым кружки, стараясь при этом остаться в седле.
Одним из всадников был Джеред.
В другом она узнала его приятеля из вчерашней компании в цирке. Смех и аплодисменты, сопровождающие каждый успех резвящихся игроков, исходили от женщины, которая так собственнически касалась вчера руки ее мужа. Его любовницы.
— Что они делают, Майклз? — Это был идиотский вопрос, особенно потому, что она сама прекрасно могла видеть, что происходит. Но в данный момент разъяснение, похоже, требовалось.
Майклз взглянул на нее, но воздержался от ответа.
Джеред выиграл гонку, развернул коня и, допивая по дороге кружку, пустил его рысью к тому месту, которое, очевидно, было стартом. Ее муж явно был сильно пьян, но это его ничуть не заботило. Он остановился перед женщиной, нагнулся и жестом, странно напоминающим тот, трехлетней давности, поднял любовницу в седло и поцеловал ее. Страстно. Нежно. Вальяжно и неспешно.
— Ваша светлость? — произнес Майклз рядом с ней.
Она повернула голову и выдавила улыбку.
— Вы можете закрыть дверь, — сказала она.
Это и правда было очень странное чувство. Как будто что-то острое царапало ее по коже. Тесса ощущала странную тяжесть, словно за те пять минут, что она спускалась, превратилась в старуху.
«И кто-то говорил мне, что слышал, что он оделся нищим и провел ночь на углу Уайтчепела, только чтобы пересчитать шлюх, которые соблазнили его друга. Вообрази только, ради глупого пари он чуть не потерял десять тысяч фунтов и получил их назад одним броском костей… Его любовница была актрисой, которая выступала в тех скандальных сценах — ну ты знаешь, о чем я говорю, Бетти. Совершенно голая, она стоит на сцене, протягивая руки, и не шевелится… Он носится верхом на этой своей лошади по лондонским улицам со своими друзьями. Все, как мальчишки, кричат и орут и будят почтенных горожан».