— Чтобы ты больше никогда… никогда не покидала дома одна без моего разрешения! Понятно?
Еще один шлепок последовал за первым. Из-под юбок раздавался вопль Тори:
— Прекрати! Джекоб, пожалуйста! Я же не смогу доехать домой!
Карающая рука перестала шлепать ее голое тело.
— Ты поняла, что больше не должна уезжать одна? — повторил он.
— Нет! — прорыдала она. Затем, когда его рука больно опустилась в третий раз, она взвизгнула: — Да! Да!
— Так как же, Тори? — Он сделал паузу. — Да или нет?
— Да, никуда не двинусь с ранчо, — глотала слезы она, — но хоть убей, я не понимаю, почему это для тебя так важно!
Джейк застонал, как будто наказали его:
— Тори, Тори, что мне с тобой делать? Как внушить тебе, как сильно я тебя люблю и как опасно тебе бродить одной повсюду? — Не дожидаясь ответа, он наклонился и ласково прижался губами к нежной коже, которую так обидел минуту назад.
Ожидая очередного шлепка, Тори дернулась, когда рот Джейка прижался к ее болевшей коже. Лицо ее, прикрытое юбками, уже покрасневшее от крика, запылало еще сильней, когда он стал осыпать поцелуями обнаженные ягодицы, бормоча извинения за то, что в гневе отшлепал их. У нее перехватило дыхание, когда его язык стал зализывать слабые следы, оставленные его пятерней. Новая волна жара пробежала по жилам и щекам, когда рука его, успокаивая боль, скользнула между ее подрагивающих бедер.
Сдавленный стон вылетел из ее горла, когда его пальцы нашли то, что искали, и стали гладить и возбуждать, пока она вся не задрожала от внезапно накатившегося жгучего желания. Все еще свисая с его колена, в самой унизительной и беззащитной позе, какую она только могла себе представить, она ощутила, как смущение сменяется острым желанием, когда его длинные тонкие пальцы плавно скользнули внутрь нее и обнаружили, что она теплая, влажная и трепещущая. Ее мышцы сомкнулись и удерживали их, пока тело ее не содрогнулось в судороге экстаза.
Не успела она прийти в себя, не успела унять дрожь, как оказалась снова в зарослях цветов на спине. Юбки ее сбились к талии, ее четки завязались узлом у шеи, а собранный на шнурке ворот кофточки распустился, подставляя грудь его ищущему рту. Горячие, нетерпеливые губы впились в ее сосок, заставляя задыхаться в новом порыве страсти под нависшим над нею телом. Обезумев от желания, она трясущимися пальцами сдирала с него рубашку, в спешке разорвав ее по плечу.
— Приди ко мне, Джекоб! Приди ко мне, скорей!
Нежно сжав ее горящую попку в ладонях, Джейк погрузился в нее, и ее крикам вторил его крик, когда он слил их тела воедино и воспарил с нею в безумном полете сверкающей шлейфом кометы. Долгое время они не могли вернуться в свои потрясенные земные тела.