— Кто, голубушка?
— Твой муж!
Твой муж. Виктория чуть не выронила бокал.
— Дорогая, а что, если он видел, как ты танцевала с Антонио? Ты думаешь, он рассердится? Ты думаешь, он будет ревновать? Он идет сюда и… о Боже… Кажется, я передумала, я не хотела бы быть на твоем месте. Я могла бы поклясться… что он… ревнует.
Виктория взглянула туда, куда смотрела Софи. Майлз шел к ним. Но судя по выражению его лица, он вовсе не ревновал.
Стоунхерст, несомненно, был очень зол.
Однако когда Грейсон подошел к ним, лицо его было бесстрастным. Он поклонился.
— Виктория, я понятия не имел, что вы здесь. — Майлз обернулся к Софи. На четко очерченных губах играла умопомрачительная улыбка. — Кто ваша спутница, моя дорогая? — Виктория увидела, как в глазах Софи появилось мечтательное выражение, и чуть не застонала.
Девушка встала и дотронулась до руки подруги. От страха у нее дрожали колени. Но Виктория решила не выдавать себя. Она выдержала взгляд мужа.
— Милорд, это моя лучшая подруга, мисс Софи Мэйфилд. Софи, это мой муж Майлз Грейсон, граф Стоунхерст.
— Мисс Мэйфилд, я надеюсь, вы не возражаете: я хочу похитить свою жену. Можете себе представить, мы женаты почти две недели и еще ни разу не танцевали.
Майлз поставил бокал, который держала Виктория, схватил ее за руку и увлек в центр зала. Виктория, насупившись, смотрела на Майлза.
— «Женаты почти две недели и еще ни разу не танцевали», — повторила она. — Интересно, кто в этом виноват?
— Я вас слишком редко вижу, графиня.
— Милорд, — Виктория изобразила улыбку, — я могла бы то же самое сказать о вас.
Майлз предпочел ничего не отвечать. Девушка чувствовала на спине его руку. Он прижимал ее к себе — гораздо сильнее, чем позволяли приличия! Виктория была так близко к мужу, что у нее закружилась голова… «Нет, просто мы очень быстро кружимся», — сказала она про себя.
Именно в этот момент графиня заметила, что они привлекают всеобщее внимание.
— За нами наблюдают, — прошептала она. — Ж Неужели мы дадим им новый повод для сплетен?
— Одним больше, одним меньше, моя дорогая, какая разница. — Голос Грейсона звучав почти сердито.
Но ни один мускул не дрогнул на его лице. «Hi как ему удается сохранять такое самообладание?» — подумала Виктория.
— Я считаю, графиня, — сказал Майлз, — что о поводах для сплетен мы можем поговорить дома. — И Стоунхерст повел жену к выходу.
Виктории вдруг расхотелось уходить. Она попыталась высвободиться.
— Но я пришла с…
Рука, обнимавшая талию Виктории, была подобна стальному обручу.
— Я знаю, кто вас сопровождал. Тем не менее вы уйдете со мной.