— Последние несколько недель вы делали все, что вам заблагорассудится. Больше этого не будет. Я не позволю, чтобы ваше поведение позорило мое имя. Ваше имя, — подчеркнул граф.
Виктория возмутилась, но сдержала себя.
— О каком поведении вы говорите?
— То, что вы танцуете с графом Антонио Дефазио. Принимаете его в нашем доме, когда меня нет.
— В нашем доме? — насмешливо спросила она. — Это ваш дом, милорд.
— Он также и ваш, — возразил Майлз, — по крайней мере до тех пор, пока ваш отец не перестанет вмешиваться в наши дела. Виктория еле сдержалась, чтобы не закричать на мужа.
— Вы хотите еще что-то сказать, милорд?
— Да. Вы больше не будете танцевать ни с графом, ни с любым другим мужчиной.
— Ну, милорд. — Виктория усмехнулась. — Вы что, ревнуете? — Она издевалась. Но ей так хотелось услышать, что Майлз скажет: «Да, ревную». И — помоги ей Господь — ей хотелось, чтобы граф обнял ее, хотелось почувствовать его страстные, обжигающие поцелуи. Забыть эти злые слова, и чтобы все остальное не имело значения.
О, все это не имеет никакого смысла! Она хочет избавиться от него, а он — от нее.
— Вы не ответили, милорд. Вы ревнуете?
— Конечно, нет. Глупо было так думать. Он оскорбляет ее.
Боже, помоги ей — он вонзил нож ей в сердце. Но она ни за что не покажет это.
— Тем не менее, — продолжал Майлз, — я говорю серьезно, Виктория. Я не позволю вам снова встречаться с Дефазио.
Виктория прищурилась.
— Вы запрещаете мне? — с милой улыбкой спросила она.
— Называйте это как хотите. Вы больше не будете видеться с ним. И больше не будете возвращаться домой на рассвете.
— На рассвете, — возмутилась девушка. — Я никогда не возвращалась на рассвете!
— И не будете.
— Вы не остановите меня!
— Думаю, что остановлю.
— Что вы сделаете? Запрете меня на ключ?
— Если это будет нужно. Вам нужна твердая рука, Виктория. Вы сумасбродная и безрассудная, и я больше этого не потерплю.
Графиня раскрыла рот от изумления.
— Вы считаете, что хорошо меня знаете? Ошибаетесь! — Она вырвалась из рук Майлза. Ее глаза сверкали. — Почему вас беспокоит, чем я занимаюсь и с кем я этим занимаюсь?
Майлз стоял перед Викторией как каменное изваяние.
— Нелепый вопрос, графиня. Я беспокоюсь, потому что вы моя жена.
— Жена, которая вам не нужна, — с горечью сказала девушка.
— Это не важно. Мы обвенчаны. И вы будете следить за своими манерами и тоном.
— Я не нуждаюсь в уроках хорошего тона, милорд. И уж конечно, не собираюсь брать их у вас!
— Я говорю серьезно, Виктория. Я не потерплю, чтобы вы ездили на балы с Дефазио! Графиня воскликнула:
— Да ваша воля, вы бы заточили меня в этом доме, чтобы я… я… заплесневела!