Чейз пробежал взглядом по ее дрожащей фигурке. Должно быть, столь же снисходительно какой-нибудь древнегреческий бог поглядывал на простых смертных, снующих по грешной Земле. Ее дрожь все возрастала.
— Замерзла? — Он вскинул бровь.
Девушка покачала головой. Господи, этот парень мог иметь любую женщину, какую бы только захотел. Что же он будет делать, столкнувшись с мисс Маленькая Грудь, леди Неопытность, мадемуазель Незнающей Удовольствия Лорой? И почему сейчас она сама думала о нем, как о самом большом призе в своей жизни? Ведь он забудет ее имя, как только иссякнет вспышка страсти.
Чейз скользнул в постель и устроился рядом с ней.
— Что с тобой?
— Ну… просто я не то, чтобы очень опытный человек по части этого. — Она приложила все силы, чтобы не запаниковать или не заплакать.
— Чего — этого? Секса?
— Секса… без каких-либо чувств.
Он повернулся к ней, глядя в ее испуганные глаза.
— Ты хочешь сказать, что ничего не чувствуешь ко мне?
— Извини, пока еще… не могу понять. А ты сам? Ты же говорил, что твои чувства как буря.
— Говорил, — сказал Чейз задорно. — Думаю, я шутил.
Лора опешила, но потом поняла, что он хотел сказать.
Он с любопытством посмотрел на нее.
— Так о чем ты сейчас думаешь?
— Ну, сложно так сразу… — Что в состоянии объяснить человек, оказавшийся у жерла раскаленного вулкана!
— Признайся хотя бы, тебе приятно?
— Приятно… — Она, сама того не ожидая, произнесла это соблазнительным шепотом.
Чейз лег сверху и принялся расстегивать пуговицы на ее одежде. Высвободив грудь из лифчика, он стал, едва касаясь подушечками пальцев, поглаживать ее.
— Скажи, чего ты хочешь.
Лора опешила от его слов и еле сдержалась, чтобы не скрестить руки на груди. Ему что, приглашение нужно? Или руководство к действию? Он хотел, чтобы она лежала здесь в чем мать родила и обсуждала планы на сегодняшний секс наподобие ресторанного меню?
— Я не…
— Тихо! — Он провел горячей ладонью вдоль ее тела, между грудями, вниз к животу, ловко проник под пояс ее джинсов и остановил движение. Ее дрожь прекратилась, — ей хотелось еще более интимного прикосновения.
Она раздвинула ноги, тяжело дыша сквозь слегка приоткрытые губы. Его руки вернулись к ее груди, сжимали ее, ласкали, играли с сосками, заставляя Лору то и дело шептать имя обладателя этих чудесных рук.
— Скажи мне наконец, чего ты хочешь, Лора.
— Ты знаешь.
— Нет, скажи.
— Зачем?
— Скажи, Лора, пожалуйста. Я хочу услышать.
Она сглотнула.
— Коснись меня…
— Где?
— Между моих… коснись, меня там…
Он расстегнул молнию на ее джинсах, запустил руку вовнутрь, заставляя ее дрожать и напрягаться.