Кей подала им бокалы. Ее задумчивый взгляд задержался на напряженном лице подруги. Мэдлин быстро схватила свой бокал, стараясь не соприкоснуться руками с Льюисом Гудом, который по-прежнему сверлил ее взглядом.
— Вы останетесь на конференцию, мистер Гуд? — кашлянув, спросила Кей.
Сияя улыбкой, тот повернулся к ней:
— Зовите меня Льюис. Да, я останусь на несколько дней.
— Куинстаун лидирует среди всех курортов по количеству вбрасываемого в кровь адреналина, — продолжала Кей. — Я организовала несколько весьма любопытных, можно даже сказать — экстремальных туров для ваших сотрудников, занимающих руководящие посты.
— Думаю, им это должно понравиться. Мэдлин, как вы считаете?
— В настоящий момент у меня отпуск. — Она сделала глоток, избегая встречаться взглядом со смеющимися зелеными глазами. — Я выхожу на работу первого числа следующего месяца.
Улыбка Льюиса стала вежливой, а в его словах ей послышалась сталь, когда он так же вежливо спросил:
— Надеюсь, вы не пожалеете одного дня своего отдыха на ежегодную конференцию?
Мэдлин проглотила готовые сорваться с языка резкие слова. Плечи ее поникли.
Кей снова вмешалась в беседу, и между ней и Льюисом завязался разговор, но Мэдлин не принимала в нем участия, думая об иронии судьбы. Все ее надежды, связанные с достижением успеха в карьере и триумфальным возвращением домой, вмиг улетучились. Если проведенная с Льюисом Гудом ночь станет достоянием гласности — а это обязательно произойдет, — как она сможет смотреть в глаза жителям Куинстауна, в глаза своей матери, наконец своим подчиненным в Сиднее?..
Льюис отпил глоток вина, наслаждаясь удрученной миной Мэдлин и вполуха слушая болтовню Кей. Следует признать, что мир потерял в лице Мэдлин Холланд великую актрису. Даже в безумном порыве страсти она ничем не выдала, что знает, кто он. Надо отдать Жаку должное: более подходящей женщины на роль соблазнительницы никому не удалось бы найти, но в этом нет ничего удивительного — Жак де Рис всегда был на шаг впереди всех. До сегодняшнего утра.
Льюис сделал еще один глоток. Сегодня день его триумфа — результат тщательно разработанного плана и двух лет напряженного труда. Большая часть совета директоров была на его стороне уже несколько месяцев назад, но ему пришлось призвать себя к терпению и дождаться решения антимонопольного комитета о законности сделки.
Перед его глазами возникло посеревшее лицо Жака, и Льюис едва не улыбнулся. Он не считал себя жестоким человеком, но в этом случае месть была удивительно сладким блюдом. Жак уверовал в то, что неуязвим, и поплатился за это. Сегодня Жак де Рис понял, что он всего лишь человек — пусть даже чрезвычайно умный, — но его окружают люди, и некоторым из них доверять следовало с осторожностью.