— Флоренс, познакомьтесь с Барби. А ты веди себя прилично, — обратился он к собаке.
Барби тут же села и, высунув язык, с интересом уставилась круглыми карими глазами на гостью.
Сделав осторожный шаг вперед, Флоренс робко протянула руку, но вместо ожидаемого холодного и влажного носа почувствовала лизнувший ладонь горячий язык. Необычно короткий хвост Барби с огромной скоростью вилял из стороны в сторону.
— Очень милая, — с неуверенной улыбкой произнесла Флоренс. Собака раскрыла пасть, обнажив внушительно выглядящие клыки. — Кажется, я ей не нравлюсь, — заметила она, подумывая, не отступить ли назад.
Руперт рассмеялся.
— Конечно, нравитесь.
Изобразив на лице улыбку, Флоренс понадеялась на то, что собака воспримет ее как знак дружеского расположения.
— Почему же тогда она на меня скалится?
— Не скалится, а улыбается.
Флоренс нахмурилась.
— Как улыбается? — Насколько ей было известно, собаки не могут улыбаться.
— Обыкновенно. — Закрыв дверь, Руперт поставил пакет на пол возле торшера. — Она делает это каждый раз, когда бывает чем-то довольна.
Опасливо взглянув на Барби, Флоренс потрепала ее по затылку.
— А мне казалось, что собаки выражают положительные эмоции, только виляя хвостом.
— В этом отношении она у меня уникальна, — сообщил Руперт, проходя в кухню. — Хотите чего-нибудь выпить?
Она прошла вслед за ним, сопровождаемая по пятам собакой.
— Как давно у вас Барби?
Стоило Флоренс остановиться, как громадная псина улеглась у ее ног, виляя хвостом и как будто ожидая приказаний. Наклонившись, она почесала ее за длинным, свисающим почти до пола ухом, вызвав приступ восторженного поскуливания.
Открыв холодильник, Руперт вынул кувшин с охлажденным чаем.
— С самого щенячьего возраста. Как-то утром я делал пробежку по пляжу, и вдруг она пристроилась рядом. На ее хвост был намотан кусок колючей проволоки, шерсть висела клочьями, не скрывая выпирающих ребер. Я отцепил проволоку, и она последовала за мной к дому. Никто ее не искал, к тому же я вряд ли кому бы отдал ее в таком бедственном положении.
Теперь стал понятен необычный вид хвоста Барби, а кроме того, это позволяло узнать кое-что важное о характере Руперта. Он явно страдал комплексом героя. Не нужно было быть Зигмундом Фрейдом, чтобы понять, почему Руперт пошел работать спасателем, а также то, почему решил протянуть ей руку помощи.
Однако, кроме добросердечия, за этим должно было стоять что-то еще, в этом Флоренс была уверена. И по непонятным причинам ей хотелось выяснить, что именно.
Руперт вытащил два высоких бокала из висящего над раковиной шкафчика и направился к холодильнику за льдом.