— В игрушки… — жалобно повторила Марина, лежа поперек брачного ложа с задранной юбкой и съехавшим на затылок белым цветком непорочности.
— Ты же не маленькая девочка… — продолжал между тем Павел, умело пальцами стаскивая с нее колготки, — знаешь же, зачем замуж выходят…
— Ч-чтобы л-любить…
— Ну вот и молодец… — обрадовался он. — Все понимаешь правильно… Как раз этим мы и займемся…
И в первую брачную ночь только что испеченный муж Павел Епифанов, двадцати семи лет от роду, так безжалостно изнасиловал молодую жену, что она повзрослела и помудрела сразу лет на десяток.
— Ну, знаешь… — недовольно процедил он, отдыхая после исполнения супружеского долга, — могла бы и предупредить, между прочим…
— О чем? — еле шевеля искусанными в кровь губами, спросила Марина.
— Ну… что первый раз… что девочка еще…
— А ты сомневался? — невесело улыбнулась она.
— Да я был уверен, что ты уже…
— И по каким же признакам определил?
— По обыкновенным! Платье белое захотела? Не захотела! — И Павел принялся загибать пальцы на правой руке. — Фату купила? Не купила! От куклы на бампере отказалась? Отказалась! Гостей на свадьбе с гулькин нос? С гулькин нос! Что же мне было еще думать?
Один палец Павла оказался незагнутым. Он с интересом посмотрел на оттопыренный мизинец и, чтобы он зря не топырился, поковырял ногтем в зубах. Марина приподнялась на локте, внимательно посмотрела Павлу в глаза и спросила:
— А что же ты до свадьбы никогда ни о чем таком меня не просил, если уже уверен был, что я не девочка? Например, когда я болела… Помнишь, на поле простудилась… Я ведь тогда могла и согласиться…
— Хотелось, чтобы все было по-хорошему. Я ведь жениться на тебе собирался.
— А то, что сейчас произошло между нами, ты считаешь хорошим? — с содроганием произнесла Марина.
— А чего плохого? — изумился Павел. — Обычная семейная жизнь. Половая… так сказать… Тебе привыкать надо…
— Привыкать не буду! — заявила Марина, села на постели и опустила на законное место задранные к самой шее новенький кружевной бюстгальтер и нарядную блузку свадебного костюма.
— В смысле? — удивился ее муж и тоже сел, спустив голые ноги на пол и даже не собираясь чем-нибудь прикрыться.
Марина надела трусики и колготки со спущенными петлями. Когда она взялась за юбку, Павел очень удивленно спросил:
— Ну и что это означает?
— Это означает, что в понедельник я подам заявление о разводе, — ответила она.
— Да ну? — расхохотался он. — И кто ж у тебя его примет? Только в пятницу расписались!
— Даже если нас не разведут, то… — Марина посмотрела на Павла очень серьезно и уже совершенно бесстрашно, — мне на это решительным образом наплевать. Жить с тобой я все равно не буду.