— Отослала?
— Откуда же я знаю! Больше я в их ящиках не рылся, потому что диплом нашел.
— Боря! Это он! — почему-то шепотом проговорила Нонна.
— Кто?! — удивился Борис.
— Ну… один из умерших детей…
— Он же Епифанов, а ты утверждаешь, что мать родила их не от отца…
— Но ведь отчество-то другое! А фамилия ваша, потому что Аркадий Матвеевич, любя твою мать, мог ей все простить и усыновить ребенка!
— Но тогда бы у него было и отчество отцовское!
— Ну… вообще-то… да… А год рождения этого Егора ты, конечно, не помнишь?
— Конечно, не помню.
— И что ты на этот счет думаешь?
— Представь, до сегодняшнего дня вообще ничего не думал! Не вспоминал даже!
— А теперь?
— Да и теперь я склоняюсь к тому, чтобы принять на веру слова матери. Наверняка свидетельство оставили у нас дальние родственники.
— О которых ты никогда не слышал! — саркастически заметила Нонна.
— Ну… так они же дальние…
— Брось, Боря! Какие уж у вас могут быть необыкновенно дальние родственники с фамилией Епифановы, если у твоего отца, не считая родной сестры Ольги, было всего только два двоюродных брата, которые могли передать детям свою фамилию. Но ты же знаешь их детей?
— Да, у нас два троюродных брата. Один из них — Димка… В детстве худющим таким был… Мы с ним учились в параллельных классах, а после школы он затеял какую-то ерунду… кажется, с духовной семинарией… Всей нашей семье это не нравилось… Потом он куда-то уехал. С тех пор я о нем ничего не слышал. Честно говоря, даже и не знаю, что с ним сейчас. А второго брата зовут Сашкой. Это как раз у него дети наркоманы.
— Так вот: даже если предположить, что этот Егор — какой-то внебрачный сын одного из братьев твоего отца, то и отчество у него должно быть соответствующее!
— Нет, точно он был не Федорович и не Иванович. Это я запомнил бы.
— Вот видишь!
— Ну… вижу… — растерялся Борис. — И что теперь с этим делать?
— По-моему, есть смысл разузнать об этом подробнее?
— Каким образом?
— Не знаю… Может быть, спросить у Галины Павловны напрямую?
— И как ты себе это представляешь?
— Никак пока не представляю, но можно и придумать, если постараться.
Борис помолчал немного и спросил:
— Может быть, не стоит ворошить прошлое? Как там у Пристли: не будите спящую собаку!
— Знаешь, Боря! Если бы кто-нибудь догадался разбудить эту собаку пораньше, возможно, в вашей семье не было бы такого количества несчастий! — выпалила Нонна.
— То есть ты всерьез считаешь, что Федор Никодимович, отговаривая мать выходить замуж за отца, имел в виду что-то совершенно конкретное?
— Я в это теперь твердо верю! Слишком много смертей, Борис! Слишком! Вспомни хотя бы, сколько ни в чем не повинных детей погибло: Ванечка, Нина, Аленка твоя… Маришка всерьез боится за Анечку и Сережку.