Обедать собирались в пять часов, но леди Сесилия специально просила тетю Пэм приехать пораньше, чтобы в очередной раз обсудить детали путешествия Джеймса. Материнское сердце кровью обливалось при мысли о том, что сын уедет так далеко, и Сесилии было необходимо, чтобы кто-нибудь постоянно говорил ей о том, что так будет лучше. Гвендолин и Кэролайн уже устали делать это, и основное бремя легло на плечи леди Памелы.
Гвендолин находилась в кухне, когда приехала тетя Пэм. Она не слышала звонка, и поэтому, когда к ней подлетела взволнованная Кэролайн и принялась сбивчиво что-то говорить, она была очень удивлена.
— Что произошло? Успокойся, пожалуйста, и объясни нормально, — сказала она, вытирая руки полотенцем. Она раскатывала тесто для пирожных, и ей очень не понравилось, что сестра отвлекла ее от столь важного дела.
— Приехала тетя Пэм? — спросила Гвен, уловив имя Памелы.
Кэролайн закивала головой. Ее глаза лихорадочно горели, но она не могла вымолвить ни одной связной фразы из-за волнения.
— Господи, Кэролайн, да в чем же дело? — воскликнула Гвендолин с растущим раздражением.
— Пойдем со мной! — потребовала Кэролайн. — Ну, пожалуйста, Гвен, пойдем!
Гвендолин послушно пошла за Кэролайн, зная по опыту, что проще подчиниться, чем выяснять, что случилось. Лучше увидеть все собственными глазами. Младшая сестра, так же как и Джеймс, обожала устраивать родным различные сюрпризы.
Кэролайн привела ее за собой в холл. Там, под величественными сводами Гвендильского замка собрались все — леди Сесилия, Джеймс с Агатой, тетя Пэм. Но помимо них там находился еще один человек, при виде которого Гвендолин невольно подалась назад. Меньше всего она рассчитывала увидеть в Гвендиле его. Темноволосый высокий мужчина разговаривал с леди Сесилией, на губах его играла вежливая улыбка. Гвендолин на секунду подумала, что она бредит, но звуки его голоса убедили ее в том, что перед ней на самом деле Уолтер МакНорман.
— А вот и Гвендолин, — громко объявила Кэролайн, лишая сестру всякой возможности к отступлению.
Все развернулись к Гвен, и ей ничего не оставалось делать, как подойти к Уолтеру и поприветствовать его. Она едва соображала, что делает и говорит. Подсознательно она чувствовала, что выдает себя с головой. Леди Сесилия наверняка обратит внимание на ее смущение и сделает соответствующие выводы. Но ее смятение от этой внезапной встречи было слишком велико, к тому же оно росло с каждой секундой. Гвендолин ничего не могла с собой поделать.
— Добрый день, Гвендолин, я очень рад вас видеть, — произнес Уолтер сдержанно и протянул девушке руку.