- А какая же все-таки цена?
- В его теперешнем состоянии тысяча четыреста.
Я покачал головой. И увидел, что Памела изменилась лице, а старик пристально взглянул на нее из-под нависших бровей. Похоже, он изучал ее.
- Может быть, капитан рассмотрит встречное предложение? - спросила она.
Я предложил тысячу, подчеркнув, что ремонт, вне всяких сомнений, обойдется недешево. Погруженный в свои мысли, капитан не сразу ответил, а потом поднял глаза и сказал:
- Простите?
Я повторил свое предложение, и он нетерпеливо отозвался:
- Да, да, это подойдет…
Однако сказано это было каким-то непонятным тоном, и я подумал: «А что же не подойдет? Памела или, может быть, я?»
- Вы согласны на тысячу? - переспросил я, не будучи уверен, что он понял меня правильно.
Некоторое время капитан сидел неподвижно, а потом, словно решившись броситься в пропасть, ответил:
- Да.
У Памелы недоверчиво расширились глаза, и она вздохнула с облегчением. Я, насколько мне это удавалось, старался сохранять деловитость и не забыл сказать, что хотел бы внимательно осмотреть дом вместе с архитектором и узнать его мнение. Все с тем же отсутствующим видом капитан сообщил, что, насколько ему известно, в Барнстепле есть хороший специалист и, позвонив в тамошний банк, можно узнать его адрес. Если я хочу договориться тотчас, телефон к моим услугам.
- Его заключение нас ни к чему не обязывает, - добавил он, как будто размышлял вслух.
«Конечно, ни к чему, если не считать, что я буду обязан заплатить этому архитектору», - подумал я, но согласился. Капитан вел разговор так неохотно, что я невольно насторожился - хотелось скорей закрепить дом за собой, прежде чем он передумает. Было ясно, что вся эта сделка ему не по душе и что к нашим расспросам он относится как к вмешательству в его дела. Я никак не мог понять, что ему неприятно - сам дом или то, что его приходится продавать.
Я позвонил. Прекрасно! Мистер Ричардс готов сейчас же выехать из Барнстепла, он может быть в «Утесе» в три часа. Нет, он сожалеет, но раньше никак не получится. Я спросил Памелу, не пугает ли ее, что нам придется возвращаться ночью; она ответила, что, наоборот, ей это кажется весьма заманчивым, и встреча с архитектором была назначена.
Повесив трубку, я заметил, что капитан смотрит на меня испытующе. Под взглядом его блестящих голубых глаз я сам себе казался ниже ростом. На его узком, с орлиным носом, властном лице много пережившего человека появилось выражение, которое, как мне подумалось, не было ему свойственно - выражение неуверенности. Может быть, дом имеет какие-то изъяны, и он опасается, что архитектор обнаружит их? Но нет, видно было, что капитан - сама честность, здесь крылось что-то другое. Может быть, он не доверяет нам, не уверен, стоит ли иметь с нами дело? Я ответил ему прямым, но может быть, чуть насмешливым взглядом, и, словно успокоившись, капитан повернулся к Памеле и, отвесив ей галантный поклон, спросил: