- Она мне нравится, - просто ответила Кэрри.
- Ну конечно, гораздо проще встречаться с мужем, подружившись с его женой.
Кэрри вздохнула.
- И как только это высоконравственное замечание не застревает у вас в горле, Майкл? Вы ведь и сами не ангел.
- Я никогда не мешал ничьему браку.
- Да это, наверное, и затруднительно для людей столь преклонного возраста.
- Но я еще дееспособен, - процедил он и без предупреждения схватил Кэрри в объятия. - Очень даже дееспособен.
Нет… Это слово было готово сорваться с ее губ, но оно так и не потревожило напоенный ароматом роз воздух ложи. Внизу, в партере, где зрители возвращались на свои места, шум нарастал, но наверху, в ложе, полускрытой тяжелыми бархатными портьерами, тишину нарушил лишь едва различимый вздох, слетевший с губ Кэрри в ответ на шутливое прикосновение губ Майкла.
Нет! Слово металось в ее голове, но тело его не слышало. Напротив, веки, затрепетав, прикрыли пару испуганных глаз, а губы Кэрри приоткрылись с легким стоном.
Язык Майкла прикоснулся к ее языку и на мгновение замер, чтобы ощутить сладость рта, а затем властно проник вглубь, вызвав в теле юной женщины пламя, обжигающее и сладостное, - потрясающее неизведанное чувство, заставившее кровь запеть в ее жилах. Он исследовал ее рот по-мужски сильно и возбуждающе. А Кэрри так нужен был кто-нибудь, кто любил бы ее, обнимал, заставил забыть… Она вдохнула его аромат и вдруг в какое-то краткое сумасшедшее мгновение ответила ему с бесстыдной страстью.
- Наверное, нам следовало постучать?
Удивленный голос Лесли заставил их оторваться друг от друга. Но ничуть не смущенный Майкл, мягко и глубоко рассмеявшись, вновь привлек Кэрри к себе и запечатлел на ее губах еще один, на этот раз совсем легкий, поцелуй.
- Воздействие Пуччини, Лесли. Кэролайн склонна получать все сразу - она слушает его даже в постели… - Майкл без тени сострадания воззрился на ее пылающее лицо. - Правда, дорогая? - мягко поинтересовался он, но взгляд его был тверже кремня.
Кэрри прикоснулась кончиками пальцев к его щеке.
- Но ты ведь никогда не жаловался, - заметила она и испытала мрачное удовлетворение, увидев, как расширились от удивления его глаза. - Не так ли, дорогой?
- Вам не мешало бы знать, что я предпочитаю Моцарта, - прошептал он ей на ухо и подтолкнул к креслу. В этот момент свет погас, милосердно скрыв ее горящие щеки.
Только когда занавес опустился в конце последнего акта и Кэрри медленно перевела дыхание, она сообразила, что все это время просидела, вцепившись в руку Майкла. Ее пальцы так крепко сжимали его ладонь; что на ней даже остались багровые следы от ногтей.