— Не могу понять, почему его нельзя было в крепость посадить или еще как-то наказать… В голове не укладывается: казнить за то, что всего лишь сломал кому-то руку… Для тебя жестокость людей привычна, Гарвин, но я такого… такого даже в книжках не читала. А вы с Лиассом вообще причем?
— Я препятствовал страже… Не хотел, чтобы его задержали и казнили. Хотел дать ему время. А Владыка меня урезонивал.
— И за это его арестовали?
— Ну да… А Файн вернулся сам, когда узнал, что нас взяли, и это было просто огромной глупостью. Он понимал, что меня не отпустят: я там кулаками тоже помахал, хотя и немного. Он надеялся, что отпустят отца. Вот уж он точно ни в чем не был виноват. — Он надолго замолчал, потом поднял глаза. Не привычно холодные. Будь он человеком, Лена бы сказала, что они наполнены слезами. Но эльфы не плачут. У них нет слезных желез. — Знаешь, почему меня так изменила смерть Файна?
— Догадываюсь.
— Нет. Не сама казнь. В конце концов все эльфы Трехмирья в какой-то степени были к такому концу готовы, казни не были редкостью. Конечно, фокусники и жонглеры выступали на площадях чаще, но казни собирали больше народу. Люди ненавидели нас гораздо больше, чем мы их.
— Тогда почему?
— Потому что я умер вместе с ним. И остался жив. Старайся не проникать в сознание других, Светлая, можешь пережить то же самое… Только тебе этого не пережить, я думаю. Мы были связаны с Файном. Вот как ты с шутом. У нас были одинаковые таланты, и, упражняясь, мы открыли, что можем чувствовать друг друга. И там… когда Файн уже не мог закрываться от меня, я стал им. И умер вместе с ним. Вряд ли ты можешь себе это представить.
— Владыка знает?
— Не думаю. Я ему не говорил… это, в общем-то, не поощрялось. Я знаю, что он взял на себя часть боли Файна, но смерть оставил ему. А я хотел, чтобы ему было чуть легче именно умирать. Все равно я должен был последовать за ним. Но я не знаю, помогло это ему хоть немного или нет. А я вот до сих пор опомниться не могу. Я даже не заметил, как мне отрезали ухо, честное слово… А тут Ариана, от которой я уж точно такого не ждал. Она подняла за эти неполные два дня несколько тысяч эльфов. Ты знаешь, что такое разъяренные эльфы в городе людей? После этого люди пошли на заключение мирного договора… Во многом благодаря ужасу, который на них навела Ариана. И ведь знаешь, ни она, ни остальные не использовали магии. Только обычное оружие: стрелы, мечи, копья… Я был ранен, свалился с лошади — и представляешь, меня исцелил человек. Закрыл рану, остановил кровь. Не знаю, кто это был, но лицо помню. Я же говорил, что ненавижу людей как расу, но разве могу ненавидеть этого? Кругом носятся эльфы, не оставляя живых, не беря пленных, а он… Может быть, там и его убили.