Опросили соседей с Полс-лейн. «Никогда бы не подумал, теперь буду запирать двери» — вот какие комментарии услышали газетчики. Закари Уайтинг и представитель Министерства внутренних дел сделали несколько заявлений о долге полиции в отношении новых лиц. Несколько дней печатались фотографии Майкла Спарго и Регги Арнольда. Но наконец, как это и всегда бывает, интерес к истории стих. Теперь всех волновал рассказ о члене королевской семьи, отбивавшемся в четвертом часу ночи от папарацци возле клуба в Мейфэре.
Робу Хастингсу удалось пережить это, не попавшись на глаза ни одному журналисту. Он оставил свой телефон на прием сообщений, но никому не перезванивал. Роб не имел ни малейшего желания рассказывать о том, как вошел в его жизнь бывший Йен Баркер. Еще меньше хотелось ему рассказывать о том, как сошлась с Баркером его сестра. Теперь он понимал, почему Джемайма уехала из Нью-Фореста. Не понимал он только, почему Джемайма не рассказала ему о причине.
Несколько дней он обдумывал этот вопрос и пытался понять, что это значит, почему сестра ему не доверилась и что подвигло ее уехать из Хэмпшира. Он не был человеком, склонным к насилию, и она, конечно же, знала об этом, поэтому вряд ли думала, что он пойдет к Джосси и побьет его за то, что он обманул Джемайму. Да и какой бы в этом был толк? Он тоже мог хранить тайну, и Джемайма знала это. Кроме того, он с радостью принял бы дома сестру и не стал бы спрашивать, почему она вернулась на Хани-лейн.
Роб задумался о том, как эта история характеризует его самого. Но единственный ответ, к которому он сумел прийти, тянул за собой другой вопрос: «Зачем тебе нужно было знать правду, Робби?» За этим всплывал следующий вопрос: «Что бы ты сделал, если ты всегда боялся что-то предпринимать?»
После всех разоблачений и смертей Роб никак не мог разобраться с причиной своих страхов. Если он начинал размышлять об этом, то сразу задумывался о том, кто он и что он, кем и чем он был все эти годы. Одиночество не было его выбором. Одиноким он был не из необходимости. Одиноким он был не из душевной склонности. Печальной правдой было то, что и он, и его сестра на самом деле оказались людьми одного сорта. И только образ жизни у них был разным.
Понимание этого и привело в конце концов Робби в Кэднем. Он приехал туда около пяти, надеясь, что Мередит будет в родительском доме одна и он сможет поговорить с ней с глазу на глаз.
Он ошибся. Мать была дома, и Кэмми — тоже. Дверь они отворили вместе.
Хастингс понял, что давно не видел Джанет Пауэлл. Когда девочки были маленькими, он и мать Мередит частенько встречались, когда он подвозил Мередит и Джемайму из одного дома в другой. Джанет он не видел с тех пор, как девочки выросли, получили водительские права и перестали нуждаться в помощи взрослых. Тем не менее Роб узнал ее.