Люк не мог не положить конец этому безумию.
— Надеюсь, ты нарушишь уединение этой пары, прежде чем они пропустят первую часть твоего плана и приступят к выполнению второй, — сухо проговорил он.
— Леди Сильвия!
Сильвия взяла неверную ноту и резко обернулась, услышав мужской голос. Это был он! Сильвия бросила арфу, вскочила и сделала неловкий реверанс.
— Сэр Роули.
Он подошел к ней — каблуки звонко стучали по деревянному полу музыкальной гостиной. Его обычно смеющиеся глаза были серьезными, брови сдвинуты.
— Что это? — гневно спросил он и потряс листком бумаги, который сжимал в руке.
Только этого не хватало! Он держал записку, которую она отправила Чарити. Ту, в которой благодарила их обоих за великолепную арфу и сообщала, что не может принять такой подарок.
— Кажется, это моя записка, — тихо сказала Сильвия.
— Да, это ваша записка, которую вы послали моей сестре. Сестре, а не мне, человеку, который специально ездил в Уэльс, чтобы выбрать самую красивую арфу, какую только смог найти, желая показать леди, что он ее не забыл, что его чувства не изменились, и в его сердце по-прежнему царит только она! И в ответ я удостоен всего лишь короткой записки, адресованной моей сестре?
Сильвия внимательно рассматривала носки своих туфелек, не в силах поднять глаза и встретиться с его пылающим взглядом.
— Незамужней леди не пристало вести переписку с джентльменом. Тем более с викарием.
— Я обычный мужчина. И никогда не был ангелом. Потребуются годы молитв, чтобы замолить все… — Сэр Роули замолчал, а когда она подняла глаза, пылко продолжил: — К черту благопристойность! Я сыт по горло разговорами о приличиях. Я мужчина, который любит вас. Ну вот, я все сказал. А теперь сделайте мне честь и откажите с такой же прямотой и честностью. Не прячьтесь за этикетом и сонмом правил, которые я так и не освоил.
Ее сердце колотилось как безумное. Она не могла сказать ему правду. Не могла открыть свое постыдное прошлое человеку, который значил для нее все. Она не вынесет, если увидит, как его прекрасные черты искажает презрение.
Ее сердце разорвется, если он уйдет.
Сэр Роули взял Сильвию за подбородок и заставил встретиться с ним взглядом.
— Это из-за моего ранения? Вам отвратительна мысль, провести остаток дней своих с бедным одноруким викарием?
— Нет, конечно, — поморщилась Сильвия. — В вас нет ничего несовершенного. Ваша жена будет счастливейшей из женщин.
Тишина стала оглушающей.
Его мечущие молнии глаза смягчились.
— Сильвия, я далек от совершенства. Мои лучшие друзья могли бы вам многое рассказать об этом.