Держа в одной руке поднос, он вышел в коридор, подошел к двери Розамунды и постучал.
В ответ ни звука.
Он постучал еще раз. Ничего.
Оглянувшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, его светлость двинул по двери ногой.
Тишина.
Выругавшись, Люк осторожно заглянул внутрь, но не увидел ничего, кроме темноты. Тогда он поставил еду на пол и медленно направился к окну апартаментов, которые когда-то принадлежали его матери.
Люк отдернул штору, и внутрь проникли первые лучи тусклого утреннего света. Герцог обернулся к массивной кровати, обитой изысканной розовой и белой тканью, выписанной из Франции, и остолбенел.
Длинная стройная нога лежала на сбившемся в кучу одеяле. Белая ночная рубашка миссис Берд проиграла сражение с пристойностью и задралась выше колен. Еще дюймом или двумя выше…
Словно загипнотизированный, герцог сделал шаг вперед. По подушке рассыпались черные локоны. Он не мог отвести глаз от милого лица и изящной шеи Розамунды. Она дышала ровно, ее груди ритмично поднимались и опускались под тонким муслином.
У Люка пересохло во рту.
Она казалась такой юной и невинной! Это был ее цвет — не черный, красный или зеленый, а чисто белый. Так был виден легкий прозрачный румянец, который ни за что нельзя было рассмотреть, когда она была одета в черное.
Его светлость с трудом заставил себя нарушить тишину.
— Миссис Берд! Люк откашлялся. — Миссис Берд!
Он коснулся ее щеки.
— Миссис Берд! Розамунда! Никакой реакции.
Тогда он схватил ее за плечи и довольно сильно встряхнул.
— Розамунда Берд, проснитесь!
— Я не сплю, — сонно пробормотала та, не открывая глаз, повернулась на другой бок и устроилась поудобнее.
Герцог покачал головой. Крепко же она спит, однако! Пришлось сменить тактику. Теперь он решил положиться на соблазнительный запах горячего шоколада. Он обмакнул палец в одну из чашек и провел им по ее приоткрытым во сне губам.
— М-м-м, — замурлыкала Розамунда и облизнула губы розовым язычком.
Люку потребовалась вся его немалая сила воли, чтобы не овладеть этим прекрасным существом.
— Напомните мне, чтобы я никогда не доверял вам вахту, — сухо и довольно громко проговорил он.
Розамунда замерла, открыла один глаз, и через мгновение уже испуганно пряталась под одеялом.
— Боже правый, что вы делаете в моей комнате?! — воскликнула она.
— Зачем же так кричать, миссис Берд? — улыбнулся герцог.
— Если нигде ничего не горит, у вас, должно быть, есть очень серьезная причина, чтобы войти без стука!
Она выглядела шестнадцатилетней девочкой — с рассыпанными по плечам волосами и с краской смущения на щеках.