— Скоро поймете.
Герцог присел перед скамьей, где сидела Розамунда, на корточки и приготовился ждать. Мышцы его бедер ныли от напряжения, желание становилось болезненным.
Но он только пожирал Розамунду глазами и не предпринимал никаких действий.
Медленно, очень медленно она наклонилась вперед, неуверенно и осторожно, словно птичка, желающая склевать зернышко, но опасающаяся сделать это, потому что оно лежит слишком близко от притаившейся кошки. Закрыв глаза, Розамунда хотела поцеловать его в губы, но в последний момент отклонилась от курса и неловко ткнулась ртом в щеку.
Люк едва не закричал.
Чтобы снять напряжение в ногах, он изменил положение и опустился на колени.
Конечно, миссис Берд может думать, что владеет ситуацией, и лишь опытный в плотских утехах человек сразу поймет, кто здесь главный.
Не приходилось сомневаться, что она не знает, что делать.
— Прикоснитесь ко мне, Розамунда.
Она осторожно погладила его по голове. Ее пальцы скользнули к шелковой ленте, стягивающей волосы Люка. Она развязала ее, и длинные вьющиеся пряди рассыпались по его плечам.
Робкая улыбка совершенно преобразила лицо этой девочки-женщины, сделав ее похожей на невинную школьницу. Теперь все будет хорошо, Люк в этом не сомневался.
— Что, черт возьми, вас так внезапно развеселило?
— Ваша прическа.
— Если скажете, что я выгляжу как женщина, мне придется вас убить.
Розамунда рассмеялась.
— Не могу представить никого менее похожего на женщину. Пожалуй, больше всего вы похожи на пирата. Просто… — Она задумчиво накрутила черный локон на палец. — …я всегда мечтала о таких красивых кудрях.
— Ах, вот оно что!
— Вы никогда не носили короткую прическу? — полюбопытствовала Розамунда.
— Носил, но только одному человеку в мире я позволял меня стричь. — Едва герцог произнес эти слова, на него нахлынули детские воспоминания о матери. Обычно он не позволял себе этого.
— И кто был этой Далилой Самсона?
Люк постарался вернуть голосу легкость и насмешливость.
— Я всегда считал: в мужчине должно остаться немного тайны, чтобы возбуждать любопытство женщины, — медленно сказал он. — Но я расскажу вам об одной игре, которую постоянно затевал в море Брауни. Он обещал королевский паек на все время рейса тому, кто сумеет заставить меня подстричься.
— Ну, насколько я понимаю, ни один матрос так и не получил награды?
— В моей команде глупцов нет. Никто даже не пытался.
Держа руки за спиной, Люк наклонился, вытащил последнюю шпильку зубами и положил ей в ладонь.
— Можно? — шепотом спросил он. Розамунда кивнула.
Он нежно поцеловал ее запястье — полоску прозрачной кожи с бьющейся под ней синей жилкой. Задержав там на несколько мгновений свои теплые губы, он начал целовать прикрытую рукавом руку, постепенно двигаясь к шее. — Моя борода доставляет вам неприятные ощущения?