Зовастина была не в настроении обмениваться комплиментами.
— Что вам здесь надо?
Шаркая ногами, старик подошел к деревянной коробке.
— Неужели вы действительно считали, что здесь лежит Александр Великий?
Этот дед знал круг ее интересов.
— О, искатель приключений! Пусть мой бессмертный голос, хоть и звучащий издалека, наполнит твои уши. Услышь мои слова. Плыви в столицу, основанную отцом Александра, где мудрецы стоят на страже. Прикоснись к сокровенной сути золотой иллюзии. Разъедини феникса. Жизнь является мерилом могилы. Но будь настороже: есть лишь один шанс на успех.
Ей с трудом удалось скрыть шок, вызванный цитатой, произнесенной стариком. Да, он действительно в курсе ее дел!
— Думали, вы одна это знаете? — спросил он. — До чего же вы самоуверенны!
Малоун нервничал. Они с Кассиопеей находились на высоте пятидесяти футов и на расстоянии в три четверти футбольного поля, с которым можно было сравнить внутреннее помещение собора, от того места, где Торвальдсен бросил вызов Зовастиной под суровым взглядом Виктора. Микнер провел их в собор через западный атриум и проводил наверх. Когда они поднялись по крутой лестнице, то увидели, что второй этаж базилики, где располагались музей и сувенирная лавка, сильно отличается от первого. Если внизу все было облицовано изумительным мрамором, блистало золотом и переливалось отблесками мозаики, то здесь их встретили невзрачные кирпичные стены.
— Какого черта он здесь делает? — пробормотал Малоун. — Ведь он звонил нам только что, когда мы находились на улице!
Они прятались на каменной балюстраде, с которой открывался панорамный вид на величавые купола, поддерживаемые массивными мраморными колоннами. Золотая мозаика потолков переливалась в ярком свете ламп, мраморный пол и неосвещенные в этот ночной час боковые часовни укутались в черно-серые тени. Пресвитерий в дальнем конце зала, где сейчас стоял Торвальдсен, напоминал ярко освещенную сцену в темном зале театра.
— Ты не собираешься ответить на мой вопрос?
Кассиопея хранила молчание.
— Вы оба меня сейчас разозлите.
— Я предложила тебе отправляться домой.
— Хенрик, возможно, откусил больше, чем может прожевать.
— Она не застрелит его. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснит, зачем он сюда заявился.
— А зачем он сюда заявился?
Ответом Малоуну снова было молчание.
— Нам нужно сменить позицию. Давай переместимся вон туда. — Он указал влево, в сторону северного трансепта, куда тянулась галерея, выходившая на пресвитерий. — Музей тянется по всей галерее. Мы окажемся ближе к ним и сумеем слышать разговор.