Малоун отступил за угол и, дождавшись, когда Виктор вошел внутрь и повернулся, чтобы направиться к главному залу аэропорта, покинул свое укрытие и двинулся следом за ним.
— Долго же вы добирались.
Виктор остановился и повернулся. На его лице не отразилось ни малейшего намека на удивление.
— Я полагал, что моя задача — помочь Витт.
— А моя — помочь вам в этом.
— Вы с вашими друзьями подставили меня в Копенгагене. Мне не нравится, когда мной играют.
— Кому же такое понравится!
— Возвращайтесь туда, откуда явились, Малоун, и дайте мне самому разобраться с этим делом.
Малоун вытащил пистолет. Одно из преимуществ перемещения на американском военном самолете состояло в том, что его экипаж и пассажиры не должны были проходить таможенный контроль.
— Меня просили помочь вам, и я намерен это сделать вне зависимости от вашего желания.
— Вы собираетесь застрелить меня? — Виктор покачал головой. — Кассиопея Витт убила моего напарника в Венеции и пыталась убить меня.
— В то время она еще не знала, что вы работаете на нас.
— По-вашему, это представляет собой проблему?
— Я еще не решил, представляете ли собой проблему вы.
— Проблемой является эта ваша женщина, — сказал Виктор. — Я сомневаюсь в том, что она согласится принять помощь — хоть от вас, хоть от меня.
— Может, и так, но она все равно ее получит. — Малоун решил сменить тон на более мягкий и проговорил: — Мне характеризовали вас как ценное приобретение для нашего правительства, так давайте вместе поможем ей.
— Я и собирался это сделать, только не рассчитывал на то, что у меня появится подручный.
Малоун сунул пистолет за пояс под куртку.
— Проведите меня во дворец.
Эта просьба удивила Виктора.
— И всего-то?
— Для командира Священного отряда с этим не возникнет сложностей. Вам никто не станет задавать вопросы.
— Вы все с ума сошли, — потряс головой Виктор. — У вас что, склонность к суициду? Плохо уже то, что здесь оказалась она. Так теперь еще и вы. Я не могу нести ответственность за все это. Кроме того, глупо уже одно то, что мы с вами стоим тут и беседуем. Зовастина знает вас в лицо.
Малоун уже думал об этом, но, проведя предварительную рекогносцировку, убедился, что в вестибюле камер наблюдения нет. Они располагались дальше, в основном зале терминала. Поблизости даже не было людей, потому он и решил, что вестибюль — самое подходящее место для разговора.
— Просто проведите меня во дворец. Если вы сделаете это, я выполню основную работу. Таким образом и вы не будете расшифрованы. Вам не придется делать ничего, разве что подстраховывать и прикрывать меня. Вашингтон хочет любой ценой сохранить вас для дальнейшей работы, и именно поэтому я нахожусь здесь.