— А в каком напряженном положении она сейчас оказалась?
Мужчина на это не ответил. Или сам не захотел, или же просто считал, что не надо отвечать. Похоже было на то, что вокруг Тэнго собиралось все больше и больше подобных людей.
— Итак, на детской горке, сегодня, в семь, — сказал мужчина.
— Постойте! — спохватился Тэнго. — Еще один вопрос. От одного человека я получил предупреждение, что за мной кто-то следит. Поэтому надо быть осторожным. Извините, может быть, это вы?
— Нет, не я, — сразу ответил мужчина. — За вами следил кто-то другой. Но, во всяком случае, бдительность не помешает. Как и советовал тот человек.
— Возможно, слежка за мной как-то связана с тем, чтоб Аомамэ оказалась в особом положении?
— В несколько напряженном положении, — поправил человек. — Гм… возможно. Наверное…
— А это не создает опасность?
Сделав паузу, человек подбирал слова так, будто раскладывал по кучкам горошинки разного сорта.
— Если опасностью для себя вы называете то, что не сможете встретиться с Аомамэ, то это действительно опасность.
Тэнго попытался мысленно, понятными для себя словами перевести этот уклончивый ответ. И хотя его подоплёки не мог прочесть, почувствовал в нем напряжение.
— То есть, может случиться так, что мы больше никогда не встретимся?
— Именно так.
— Понятно. Буду очень внимательным, — ответил Тэнго.
— Извините, что я так рано позвонил. Видимо, разбудил вас.
Сказав это, незнакомец сразу оборвал разговор.
Некоторое время Тэнго разглядывал черную трубку в руке. Когда разговор закончился, он, как и ожидал, не смог вспомнить мужской голос. Еще раз взглянул на часы. Было десять минут девятого. Как скоротать время до семи часов вечера? Сначала он принял душ, вымыл голову, как-то расчесал взъерошенные волосы. Затем перед зеркалом побрился. Тщательно почистил зубы, даже зубной нитью. Выпил томатного сока, хранившегося в холодильнике, вскипятил в чайнике воды. Смолов кофейные зерна, приготовил кофе, поджарил один тост. Сварил яйцо всмятку. Все делал сосредоточенно, тратя больше времени, чем обычно. И все же было только половина девятого.
Сегодня вечером я встречу Аомамэ на детской горке. Как только он начал думать об этом, его охватило такое чувство, будто функции его организма разделились на отдельные части и рассеялись на все четыре стороны. Руки, ноги и лицо устремились кто во что горазд. Собрать ощущения воедино надолго он не мог. И хотя он старался что-нибуль делать — не сумел сосредоточиться. Не мог ни читать, ни, естественно, писать. Ему не сиделось также на одном месте. Удавалось только мыть посуду в кухне, стирать белье, наводить порядок в ящиках комода и убирать постель. И что бы он ни делал, через каждые пять минут останавливался и смотрел на настенные часы. И тогда каждый раз думал, что время будто движется все медленнее.