— А с ее родителями вы беседовали?
Учительница кивнула.
— Не один раз. Ее родители часто приходили с жалобами на религиозное преследование. И тогда я просила их, чтобы они вместе со мной помогли Аомамэ найти контакт с классом. Спрашивала, не могли бы они немного ослабить свои требования к ней. Увы, все мои усилия оказались напрасными. Для ее родителей строгое соблюдение религиозных предписаний было самым главным. Они грезили о счастье загробной жизни, а земное существование считали временным. Такой логикой руководствовались они, взрослые люди. И, к сожалению, мне не удалось убедить их в том, что пренебрежение и игнорирование одноклассников оставляет в душе юного ребенка смертельную рану.
Усикава сообщил ей, чтоб Аомамэ была центральным игроком софтбольной команды в университете и на фирме, где она потом работала, а теперь — успешный и уважаемый спортивный инструктор в элитном клубе. По правде говоря, так было до недавнего времени, но такое уточнение Усикава считал лишним.
— Прекрасно, — облегченно вздохнула учительница. Ее щеки слегка покраснели. — Аомамэ стала взрослой, самостоятельной и здоровой девушкой. Узнав об этом, я просто облегчение на душе почувствовала!
— Кстати, я хотел бы спросить вас еще об одной деликатной вещи, — приветливо улыбаясь, сказал Усикава. — В начальной школе Тэнго Кавана и Аомамэ лично не дружили?
Учительница стиснула пальцы обеих рук и на минуту задумалась.
— Возможно, и дружили. Но я сама ничего такого не видела и не слышала. Только одно могу сказать: трудно поверить, что кто-нибудь в том классе мог подружиться с Аомамэ. Может, Тэнго когда-то протянул ей руку помощи. Потому что имел доброе сердце и чувство ответственности. Но даже, если такое и произошло, Аомамэ, наверное, так просто не открыла ему тайники своей души. Возможно, она просто была как устрица в своей раковине, что прилепилась к каменной глыбе.
Учительница на мгновение замолчала, потом добавила:
— Очень жаль, что больше ничего не могу добавить. К сожалению, тогда я не смогла ей помочь. Так как, я уже говорила, не имела опыта и сил.
— Если бы Тэнго и Аомамэ дружили, то это, наверное, вызвало бы большой отклик в классе и вы бы об этом услышали, это так?
Учительница кивнула.
— Отсутствие терпимости было с обеих сторон.
— Разговор с вами мне очень пригодился, — поблагодарил Усикава.
— Было бы хорошо, если бы история с Аомамэ не помешала оказанию выдачи финансового гранта господину Тэнго, — обеспокоенно сказала учительница. — За то, что в классе тогда возникла именно такая проблема, отвечаю я — классный руководитель. Ни Тэнго, ни Аомамэ ни в чем не были виноваты.