— Оставь, — услышала я его слабый голос. — Сейчас все пройдет.
Он приходил в себя.
— Ты был без сознания! — закричала я испуганно. То, как я это произнесла, было, вероятно, похоже на упрек.
— Небольшой обморок. — Он высвободился из моих рук. — Я сейчас буду в порядке.
— Это из-за того наркотика, да? Этот антипсихотроп? Ах, боже мой. Арманд, прекрати делать вид, как будто с тобой все хорошо. Ты не можешь больше идти в таком состоянии!
— Что же, мне остаться лежать здесь? — спросил он устало и с трудом приподнялся.
— Конечно, нет. Нам нужно где-нибудь остановиться, где тепло и где ты сможешь как следует отдохнуть, пока тебе не станет лучше…
— Я не против. Только где ты найдешь такое место?
Я бы с удовольствием ему на это что-нибудь ответила, но сказать было нечего. Он был прав. Ситуация была неутешительная.
— Я не понимаю, — сказала я наконец подавленно. — Там, где я живу, невозможно куда-нибудь долго идти, не встретив по пути какого-нибудь сарая, дома или на худой конец улицы.
— Или полицейского поста.
Арманд встал, слегка шатаясь, но удержался на ногах. Я подняла фонарь и хотела протянуть его Арманду, когда увидела, что он вытянул вперед руку и держит ее ладонью кверху — к черному небу.
— Кажется, начинается дождь, — сказал он.
И в ту же секунду на меня упала первая капля.
— Ну, здорово! — пробурчала я. — Весь свет против нас, а теперь еще и небо.
Арманд издал какой-то неопределенный звук и сказал:
— Пойдем дальше. Где-то все-таки должна начинаться цивилизация.
Действительно, через несколько минут мы набрели на узкую асфальтированную дорожку. Тем временем я пришла к убеждению, что вертолеты не имели к нам никакого отношения; во всяком случае, они не вернулись, чтобы, например, проконтролировать следующий участок местности. Да и собак уже давно не было слышно. А дождь лил все сильнее. Моя куртка насквозь промокла, брюки стали влажными и отвратительно прилипали к ногам, и при каждом шаге в ботинках хлюпала вода.
Мы шли по заасфальтированной дороге, мимо густого кустарника, ветки которого выдавались далеко вперед и были похожи на руки калек, пытавшихся нас схватить. Нам часто приходилось обходить большие дыры в асфальте, редко какие из них были кем-то засыпаны щебенкой. Я чувствовала, как холод пробирается во все уголки моего тела.
— Пожалуй, такая дорога не должна вести из никуда в никуда, — сказал Арманд через некоторое время. — Когда-нибудь должна появиться деревня.
— Надеюсь, что уже скоро, — сказала я. — Иначе мы замерзнем, так и не дойдя до нее.
Арманд пробормотал что-то в ответ, но его слова потонули в шуме дождя. Крупные капли разбивались в маленькие фонтанчики в бледном кружке света, который дрожал на асфальте перед нашими ногами. Меня трясло от холода. Мне уже порядком надоело это приключение. Боже мой, я могла бы сейчас сидеть в дрезденском поезде, в хорошо натопленном отсеке, совершенно одна! Если бы я так не расчувствовалась и не прыгнула вслед за моим похитителем прямо в неизвестность. Такие мысли крутились у меня в голове и, казалось, оставляли какой-то странноватый кислый привкус на языке.