Николь отвела взгляд.
— В сущности, мне это нравилось. — Она горько рассмеялась. — И я ни за что не расстанусь с Дэвидом.
Они остановились посреди луга. Когда Николь осмелилась снова поднять глаза на Джеймса, то обнаружила в его взгляде только понимание, а не осуждение. И возможно, что-то сродни... уважению. Как если бы он нашел в необычной мешанине ее жизни что-то достойное похвалы. Николь Уайлд снова рассмеялась.
— И считаю, что я — подходящая компания, — добавила она. — Очень даже подходящая компания. Но я сознаю, что мое мнение не совпадает со взглядами английского высшего общества.
Николь не знала, что еще Джеймс намеревается сделать, чтобы добиться ее признаний. В этот момент тяжелая капля дождя упала ей на голову. Затем другая ударила по плечу. Она подняла голову. Черные тучи надвигались с ужасающей быстротой.
— Скорее! — скомандовал Джеймс, открыв зонт и подтолкнув ее под него.
Как только они побежали, за их спинами послышался нарастающий шум дождя.
— Сюда! Быстрее!
Джеймс прикрывал ее собой. У изгороди он поднял Николь на руки и поставил по другую сторону, так, словно она была не более чем промокшая кошка. Сам Джеймс едва успел миновать ограду, как небо разверзлось.
Последние тридцать ярдов они бежали сквозь стену дождя, поэтому Николь не могла видеть, куда Стокер ведет ее, пока не очутилась под каким-то навесом.
Они спрятались под каменной аркой одного из монолитных зданий колледжа Всех Святых. Как только они оказались в безопасном месте, Джеймс принялся весело стряхивать с себя воду.
Николь последовала его примеру. Ах эта вода, этот дождь. Как удачно они нашли укрытие! Она отряхивала свои юбки, стараясь успокоиться.
Николь взглянула на Джеймса, перехватив его быстрый взгляд, когда он откидывал назад свои волосы. Его руки были такими же длинными, как и все его мускулистое тело. Его торс был не грузным, а гибким, как у пловца. Стокер был очень подвижный, двигался легко и быстро, даже если тащил за собой женщину. Его предплечье, насколько она заметила, когда он схватил ее, расширялось к локтю и было твердым, рельефным и сильным. Лев в Африке, пожелай он съесть его, посчитал бы Джеймса жестким и волокнистым.
Красота его лица объяснялась совершенством формы черепа, резко очерченного, со впалыми щеками и широкой мужественной челюстью. Стройное тело делало его похожим на мальчишку, он выглядел значительно моложе своих лет.
Этот красивый молодой человек лет тридцати насмешливо улыбался ей.
Николь поняла, что пристально рассматривает его. Она рассмеялась и сказала: