— Отец считал, что подобные вещи толкают женщин на всякие глупости и тщеславие, — услышала Энни собственный голос. Господи милостивый! Она становится героиней волшебной сказки, хотя в волшебной сказке действие разворачивалось иначе.
Губы Чудовища дернулись в подобии улыбки, и Энни увидела шрам, идущий от левого уголка рта.
— Сейчас увидишь сама, — бросил он и взмахнул рукой. Стена напротив мгновенно превратилась в зеркало.
Изумленная Энни смотрела во все глаза. Это не ее тело! Тело молодой девушки лет двадцати, роскошное, с полными бедрами и упругими круглыми грудями. Плоский живот, тонкая талия, и ни следа целлюлита.
Энни широко улыбнулась. Оглядела себя. И поняла, что зеркало не лжет.
— О, мой господин, что вы намереваетесь делать со мной? Мне сказали, что я год должна ублажать вас, чтобы возместить долг моего отца.
Чудовище холодно усмехнулся:
— Я намереваюсь взять твою девственность, мистрис Энн. Твой отец не так меня понял. Ты должна стать моей любовницей, и не только на год. Пока не надоешь. Но прежде всего будешь наказана за свою дерзость!
Он потянул за толстую цепь, подтаскивая к себе Энни.
— Расставь ноги, — скомандовал он, и Энн, поняв, что сопротивление бесполезно, повиновалась. Ноги тоже оказались прикованы к стене.
Чудовище стоял под ней и долго разглядывал пышный кустик волос внизу живота, прежде чем пальцами растянуть створки ее лона. Достал из воздуха длинное перо с заостренным кончиком и стал осторожно щекотать. Несколько минут — и взрыв мучительной, жаркой похоти окатил ее. Энни застонала и забилась в мелких судорогах наслаждения. Чудовище, ничего не сказав, стал забавляться складками ее уже мокрого лона. Перо проникло внутрь, и она снова застонала. Боже, как давно, как ужасно давно она не спала с мужчиной! Да, она не могла предать Ната. Но муж вот уже два года как в могиле. А это всего лишь фантазия, не так ли? Как могут тайные фантазии кого-то предать? Перо снова и снова касалось ее, распаляя и вызывая острое желание. Тело Энни выгнулось во втором оргазме. И тут, к полному ее изумлению, его голова оказалась между ее широко расставленных ног. Его губы стали целовать влажную кожу. Язык проникал в каждый уголок ее мягкой коралловой плоти. Он слегка прикусил ее, и Энни стала извиваться, не понимая, то ли пытается избежать его ласк, то ли подобраться ближе. Его губы сомкнулись на нежном бутоне плоти и сильно потянули.
Она негромко вскрикнула раз-другой, пока он продолжал разжигать в ней лихорадку желания.
— Пожалуйста, — бормотала она, — пожалуйста…
Но он медленно выпрямился и опустил ее ниже. Сжал подбородок и улыбнулся в ее голубые глаза, почувствовав ее желание.