Автомобили тяжело остановились, я отстегнулся от кресла — кресла внутри были как в гоночных авто, с четырехточечными ремнями — на случай подрыва. Ноги стояли не на полу, а на специальной подставке.
Гулко стукнула, отходя в сторону дверь — она всегда открывалась только охраной, и только после того, как старший убедится, что опасности для охраняемого нет. Охраняла меня не гражданская служба, а армейская — спецотряд морской пехоты. Пистолет на всякий случай был и у меня, но это защищало меня на один процент, не более. На девяносто девять процентов в таких случаях защищает здравый смысл и доскональное выполнение требований охраны.
На входе прокатали карточки под бдительным взором стоящего на воротах часового — он стоял не в одиночку, их было двое, и стояли они не на виду, как по моему приезду — а прикрытые быстровозводимой конструкцией из броневой стали — некоторые ее части могли быстро сниматься и использоваться в качестве штурмовых щитов. Бедняга, который решил пропустить "Его Высокопревосходительство" без проверки документов больше здесь не служил, а карточки и кардридер больше служили не для организации пропускного режима, а для поддержания должной трудовой дисциплины, особенно у местных. Пришел во столько — ушел во столько. Меня могли бы пустить и так — но раз все пользуются кардридером и имеют карточки — я не видел никакого основания для того, чтобы чем-то отличаться от других.
Здание было разделено быстровозводимыми преградами на каждом этаже на северное и южное крыло, примерно на равные части. В северном крыле сидели военные, в южном — гражданская администрация. У военных тоже был не штаб, а администрация, на этом настоял я сам и часть работников там была вольнонаемной. Знаю, как работает армия (не думайте, не флотские понты), она может выиграть войну — но не в силах выиграть мир. Мне нужна была именно военная администрация, способная поддерживать на вверенном нам Государем территории порядок военными методами, проводить все виды акций (в том числе превентивных) и исполнять не только военные, но и полицейские функции. Был еще один штаб — штаб ВВС на аэродроме Мехрабад, вот там был именно штаб, он координировал действия всей группировки ВВС и работал почти автономно от нас, мы только заявки туда посылали. В основном там были вертолеты, тяжелые штурмовики и беспилотники всех типов и классов.
Кабинета у меня было тоже два, по одному в каждом крыле, в северном и южном. По традиции, первым всегда проводилось совещание в гражданском крыле — выбор сделал я, желая показать, что война здесь рано или поздно закончится и будет нормальная жизнь. Кроме того, в отличие от военных гражданские специалисты плохо чувствовали время и сознание того, что через полчаса я встаю и ухожу, заставляло говорить кратко и просить не слишком то много.