— Араб! Духи побежали…
Араб осторожно выглянул из-за камня. Самолет летел, свалившись на крыло, по фюзеляжу — в нескольких местах мелькали яркие искры вспышек.
— Кавалерия прибыла. Мать их. Дым у тебя?
Бес достал зеленую дымовую шашку, выдернул чеку и бросил рядом с собой. Еще не хватало, чтобы и их причесали…
— Давай! Давай! — десантный капитан, не зная принятых в строительстве знаков, остервенело махал руками, показывая знак борттехнику, стоящему у лебедки — вира! Вира, давай быстрее!
Борттехник кивнул головой, лебедка недовольно заныла — но потащила груз в зависший над склоном огромный вертолет…
— Вы Мосин-один?! — перекрикивая рокот лопастей и вой турбин, спросил у сидевшего чуть в стороне с винтовкой в обнимку человека майор-десантник, зам командира полка, вылетевший с ротами на задание.
— Да… — устало ответил человек — есть хлебнуть чего, господин майор?
Майор отстегнул вторую, меньшего размера фляжку, протянул снайперу. Тот свернул пробку, хлебнул, закашлялся.
— Спирт, что ли?
— А то…
— Предупреждать надо.
Майор пожал плечами. При других обстоятельствах — он сказал бы привычное для десанта "слабаки" — но человека, который за один день выбил до тридцати боевиков — нельзя было назвать слабаком.
— Вторую группу забрали? — спросил человек, возвращая флягу.
— Экспрессом. Один двухсотый, остальные трехсотые. Один тяжелый, может не выкарабкаться. Это ты здесь всех завалил?
Снайпер даже не был ранен. Майор знал — бывают такие люди… ничего их не берет. Как флотские говорят — Полярная звезда над ними горит. У них в десантной учебке в Рязани преподавал один такой, двадцать лет на Востоке отбарабанил, ни одного ранения, ни одной контузии. Как заговоренный.
— Не я. Мы.
— А это что за хрень в ящиках?
— Откуда я знаю. Очкастые — разберутся…
Тегеран, бывшие казармы Гвардии Бессмертных
Несколько дней спустя
Спецсигнал на головной машине — взорвался недовольным кряканьем перед шлагбаумом, требуя немедленно пропустить подъехавший сюда кортеж из четырех машин. Машины были как на подбор — четыре белых внедорожника Датсун Патруль, бронированные. Их нашли в одном из дворцов Шахиншаха, нетронутыми. Раньше на них ездил принц Хуссейн, теперь это было что-то вроде разъездных машин. Там, кстати, их нашли не четыре — а куда больше, на них и Бессмертные ездили, и много кто еще. Удобные машины…
Харакурэ (сокрытое в листве), книга мудрости для японского самурая, гласит: благоразумный воин, возвращаясь домой, высылает вперед слугу, чтобы оповестить всех в доме о своем прибытии. Объясняется это тем, что если воин вернется домой и обнаружит, что его слуги, а то не дай Господь и супруга заняты неблаговидными делами — ему придется наказать их. Но так как люди дурны — другие будут поступать так же, и ему придется раз за разом наказывать людей (в основном отрубанием головы) и это никогда не кончится. Наместник Его Императорского Величества в Персии придерживался противоположной точки зрения: он считал, что чрезвычайно важно знать истинное, а не приукрашенное положение дел на своей территории. Поэтому — он никогда и никого заранее не оповещал о намерении отдать визит или провести инспекцию и появлялся всегда неожиданно. Поэтому — к нему относились с опасливым уважением: жалование здесь шло неплохое, а, видя беспорядок, решения Наместник принимал быстро и жестко. Никого не ругал и не уговаривал, а просто либо давал срок для исправления ситуации, либо срок для того, чтобы передать дела и собрать чемоданы.