– Я знаю, что пришлось вынести Питеру, – сказала Моника. – Надеюсь, теперь все у него будет хорошо.
– Ему придется выплатить штраф налоговикам, но судебное дело не заведено, – откровенно сказала Сьюзен. – Он с этим справится. Для всех нас большое облегчение, что Грег и прочие могут быть объявлены виновными. Я была бы очень счастлива, если бы нам не пришлось проходить через несколько судебных процессов.
– И я тоже, – с жаром согласилась Моника. – Последнее, чего мне хочется, – это выступать свидетелем в суде. Особенно противно было бы смотреть на доктора Хэдли.
Сьюзен, поколебавшись, сказала:
– Моника, теперь, когда у вас есть доказательство того, что вы внучка Александра Гэннона, надеюсь, вам вернут часть денег, по праву вам принадлежащих.
– Дальнейшее покажет, – спокойно ответила Моника. – Если так, то бо′ льшая часть из них пойдет на педиатрический центр, который нам очень нужен. Я счастлива, что выяснила свое происхождение. Такая радость узнать, что Салли моя троюродная сестра. Неудивительно, что она всегда относилась ко мне по-особому. Но очень печально, что из-за этих денег погибли три человека.
– Вы будете навещать ее? – спросила Сьюзен. – Я имею в виду регулярно, как член семьи. Обещаю, Питер вам понравится. Он часто будет бывать у меня. И не забывайте, он тоже ваш родственник.
Моника потянулась и взяла Салли из рук Сьюзен. Вместе они пошли по коридору, потом, обняв девочку на прощание, Моника снова передала ее Сьюзен.
– Пока, Монни, – сказала Салли, перед тем как они вошли в лифт и за ними закрылась дверь.
Моника почувствовала на плече чью-то руку. Это был Райан.
– Не расстраивайся. Скоро у тебя будет свой такой же, – сказал он.
Моника с сияющей улыбкой подняла на него глаза.
– Я знаю, – сказала она. – Знаю.