Себастьян нахмурился:
- Как правило, я предпочитаю игнорировать грязные слухи.
- А что, если это не слухи? Что, если это правда?
Себастьян посмотрел в ясные зеленые глаза.
- Неужели? - тихо спросил он.
Джулиет издала смешок:
- Не собираюсь отвечать на этот вопрос!
- Признаться, я рад, - ответил Себастьян. - Не важно, что я или кто-либо другой думает по поводу смерти вашего мужа.
- Не важно? - изумленно пробормотала Джулиет, в изумрудных глазах сверкнул сердитый огонек.
- Совершенно не важно. - Себастьян взял ее за плечи и привлек к себе. - Ведь я не претендую на роль вашего второго супруга, поэтому вы вряд ли будете желать мне смерти.
Тут он ошибался. Никогда еще Джулиет не была так близка к убийству.
- Вы не правы, лорд Сент-Клер! - воскликнула она, стараясь сбросить его руки со своих плеч. - Ничто не доставило бы мне сейчас большего удовольствия, чем отправить вас к дьяволу в преисподнюю, где вам самое место.
Хрипло рассмеявшись, Себастьян сильнее сжал руки, не давая ей вырваться.
- Вы полагаете, что в прошлом я достаточно нагрешил, чтобы отправиться прямиком в преисподнюю?
- А разве нет? - Джулиет наградила его яростным взглядом.
- Вполне возможно, - согласился Себастьян после недолгих размышлений. - Пьянство. Игра. Распутство. Кажется, мне и в самом деле не отвертеться…
Он склонился к Джулиет, и она замерла, уставившись на него.
- Что вы делаете?
- Раз я все равно отправлюсь к дьяволу, ничего страшного, если я пополню свою копилку еще одним грехом.
- Вы…
Себастьян лишил ее возможности протестовать, припав своими губами к ее губам и все крепче прижимая Джулиет к себе. За свою почти тридцатилетнюю жизнь она знала только поцелуи Эдварда и оказалась совсем не готова к теплым соблазнительным губам Себастьяна Сент-Клера. Кончиком языка он раскрыл ее губы и стал нежно ласкать их. По телу Джулиет разлилось тепло, грудь напряглась, соски сладко заныли. Рука Себастьяна нежно ласкала ее спину, и Джулиет едва слышно застонала от охватившего ее возбуждения. Что с ней происходит? - испуганно спрашивала она себя. Никогда прежде ей не приходилось испытывать ничего подобного. Эдвард не отличался нежностью. Обычно он просто задирал ей ночную рубашку до подбородка и без лишних слов вводил член между ее ног. Орган его был таким длинным и толстым, что в первую брачную ночь, когда Эдвард лишил ее девственности, Джулиет потеряла сознание. Он был холоден с женой и брал ее молча, а Джулиет изо всех сил сдерживала слезы, зная, что они только рассердят Эдварда. Каждый раз, когда муж наваливался на нее, она испытывала боль, но ничем не выдавала своих страданий. Моральное и физическое унижение, которому подверг бы ее Эдвард, осмелься Джулиет отвергнуть его, было бы куда страшнее. К счастью, в последние несколько лет брака муж не слишком часто наведывался в ее спальню, но когда такое случалось, он требовал от Джулиет полной покорности. Она была его женой, а значит, обязана была удовлетворять его физические потребности всякий раз, когда в этом возникала необходимость.