Итак, НФ стремится к «реализму будущего», которое и является, по мнению Бенфорда, необходимой составляющей фантастики: «На протяжении XX столетия мейнстрим-литература упрямо избегала задумываться над концептуальными изменениями. Завтра, сдав позиции, она еще больше ограничит себя в выборе тем». Слабая по мысли НФ, нередко весьма неплохо написанная, продолжает подражать современному мейнстриму. И терпит неудачу — вместе со своими адвокатами-теоретиками, — поскольку не в силах соответствовать писателям и мыслителям «твердой» НФ, которые с готовностью учатся на окружающих их примерах, не отрекаются от прошлого, а смотрят в него (ведь все мы путешественники во времени, не так ли?), пытаясь понять, что представлялось разумным читателям того времени».
В XX веке сформировался и другой Канон НФ, расположившийся за пределами территории «хранителей врат» и «ханжей от литературы», чьей первейшей целью всегда было с помощью денег или настойчивых фраз удерживать в своих руках право решать, что есть что и кто есть кто. Это Канон, вещающий исключительно со своих страниц, обращается к читателям, которые читают и мыслят самостоятельно и не зависят от критиков и рецензентов, заранее знающих ответ и тем самым извращающих естественную реакцию читателей. Не ведая друг о друге, эти читатели, многие из которых сами писатели, составили ежегодно пополняемый перечень. Свести их версии в единый список никому не под силу, разве что Борхесу, который вряд ли решился бы предать его огласке. Хотелось бы мне иметь такой список.
* * *
Я показал это эссе знакомому писателю-фантасту.
— Ну, и что ты думаешь?
— Ты смеешься! То, чего ты хочешь, слишком сложно.
— Ну хорошо, а сам-то ты из чего исходишь? Чем пользуешься в своей НФ?
Он пожал плечами.
— Чужой фантастикой, ведь там уже все сказано.
— Тебе не стыдно?
— Нет. Все отлично, я на взлете. Есть и деньги, и девицы.
— Доволен?
— Точно!
— Правда? — переспросил я.
— Это все, чему я научился.
— Думаешь, теперь уже слишком поздно?
— Послушай, ты хороший парень. Но от меня-то ты чего хочешь? Выставить меня подлецом?
— Извини, но ты сам выставляешь себя таким в глазах тех, кто умеет думать.
— Послушай, мои поклонники читают нутром, а не мозгами! Я знаю, звучит не слишком красиво… Но дай мне других читателей.
— А кто их такими сделал? — спросил я.
Когда ответа не последовало, я продолжил:
— Разумеется, можешь писать, что хочешь, хотя, подозреваю, как раз этого ты и не способен себе позволить. Вероятнее всего, ты пишешь то, что требует рынок — во всяком случае, как ты эти требования понимаешь.