Доктор О'Мэлли убедил меня, что нам нельзя оставаться в Ливерпуле, это вредно для здоровья Ники. Несмотря на то, что у меня была хорошая работа и я могла содержать себя и сына, нужно было бросить все и переехать в другое место, где климат более сухой и теплый, например, на юг Англии. Вдруг в начале марта, холодным утром, когда мне казалось, что весна уже никогда не наступит, пришло неожиданное письмо от мистера Карвеллиса. Написанное на безупречном английском, немного педантичное, оно показалось мне искренним.
«Дорогая Стейси! Как ты понимаешь, мне сложно писать это письмо, но мне очень хочется тебя увидеть. Ты, должно быть, удивлена, что я молчал несколько лет, прежде чем сказать это. Этому может быть только одно объяснение — упрямое и жестокое сердце старого человека. Я очень сожалею и надеюсь, что ты меня простишь, если не ради себя, то ради Алексиса.
Я очень любил своего сына, несмотря на то что был с ним в ссоре, будучи не в состоянии примириться с его, как мне казалось, глупостями молодости. Я уверен, что, если бы он был жив, мы бы сумели пойти на взаимные уступки, решить наши проблемы и снова стать друзьями.
К сожалению, этому не суждено было случиться. Алексис погиб в этой автокатастрофе, во время которой ты тоже пострадала. Я очень тяжело пережил эту трагедию. Я не присутствовал на погребении, потому что пребывал в шоке. Быть может, если бы я не был в таком ужасном состоянии и ты не была больна, все бы сложилось по-другому. Кто знает? Мы бы могли стать друзьями. Что было, то было. За эти годы между нами выросла еще большая пропасть. Ты отказалась от моей финансовой поддержки. Я уверен, из-за солидарности с Алексисом. Я тебя не виню. Напротив, я уважаю твое мужество и гордость, но эти качества не способны привести к терпимости и прощению.
Теперь мне приходится унижаться. Но я хочу знать — может быть, еще не поздно?
Я старый человек, и я не вечен. Мое самое сокровенное желание — увидеть тебя и своего внука прежде, чем я умру. Я не смею просить тебя простить меня и забыть прошлое. Но ты могла бы приехать посмотреть Меленус, увидеть страну, частью которой является твой сын. Здесь дом, который должен был бы быть твоим домом и домом Никоса. Это его наследие.
С этим письмом я шлю свои молитвы и с нетерпением жду твоего ответа».
Внизу стояла подпись, всего два слова — «Василис Карвеллис».
Я перечитала письмо миллионы раз, прежде чем смогла принять решение. Я носила конверт в своей сумочке и открывала его по дороге на работу и с работы, после ужина в однокомнатной квартирке, в которой мы так беспечно вили наше с Алексисом гнездышко. Я читала его перед тем как заснуть и проснувшись утром.