Он улыбнулся:
— Как и вы мое.
— Знаю. — Она положила в тележку простую зеленую футболку. — Но «Жан-Люк» нравится мне больше, чем «Жан». «Жан» — слишком просто, а «Жан-Люк» — мощно, сексуально и… по-капитански.
«Мощно и сексуально» — ему понравилось.
— Что значит «по-капитански»?
— Это как у капитана звездного корабля. Вы капитан, Жан-Люк. — Она криво улыбнулась. — Вы привыкли командовать.
— Вы произносите мое имя как «Джон-Льюк».
— Ну да. А разве вас не так зовут?
— Это не по-французски. Нужно произносить его так, как произносят французы.
— В самом деле? — Хизер подбоченилась. — Не просветите?
— Как пожелаете. — Он подошел ближе. — Во-первых, мы не произносим «Н» в слове «Жан».
— Какие вы ленивые.
Он приподнял бровь.
— «Н» означает носовой звук «а». Jean. Произнесите.
Наморщив нос, она произнесла самый носовой «а» из всех, что ему доводилось слышать.
— Ну как, достаточно по-французски? — мило улыбнулась Хизер.
Жан-Люк едва устоял, чтобы не ответить ей тем же.
— Не совсем. Теперь Luc.
— Льюк.
— Non. Luc с французским «и».
— Это был гласный, или вам лимон попался?
Он рассмеялся.
— Бросьте, лучше произнесите.
— Я не знаю, как произвести такой странный звук. Жан-Люк приблизился к ней на шаг.
— Это просто. — Он приподнял ее подбородок согнутым пальцем. — Соберите губы в трубочку.
У нее порозовели щеки.
— Я не стану этого делать посреди магазина. Да еще на глазах дочери.
— Чего вы боитесь? — Он провел по ее губам пальцем. — Я думал, вы доверяете мне.
— Давай, мамочка! — захихикала Бетани.
Недовольно фыркнув, Хизер попятилась.
— Это заговор.
Жан-Люк подмигнул малышке.
— Бетани — очень умная девочка.
— Да! — Малышка прыгала вокруг них, широко улыбаясь.
Хизер посмотрела на него сердито:
— Вы тоже неправильно произносите наши имена.
— Не просветите?
— Все довольно просто. Смотрите, как это делаю я. Видите, как кончик языка касается зубов? — продемонстрировала она.
Жан-Люк высунул язык и, быстрым движением притянув ее к себе, коснулся кончиком языка ее зубов.
— А-ах! — Хизер оттолкнула его. — Ваших, а не моих!
Бетани покатилась со смеху.
Жан-Люк отступил с невинным выражением лица.
— Наверное, я чего-то не понял.
— Да, конечно. — Ее глаза сердито сверкнули, но губы вдруг дрогнули, и, не сдержав широкой улыбки, Хизер отвернулась. — Вы невозможный.
— Но все равно нравлюсь вам, — улыбнулся он в ответ.
— Да, — взглянула она на него искоса. — Должно быть, я просто не в своем уме.
— И ты мне тоже нравишься, — призналась Бетани, обнимая своего желтого медведя.
В груди Жан-Люка разлилось благодатное тепло. Здесь, в этом Богом забытом магазине скидок, вдали от гламурного мира высокой моды он переживал одну из самых восхитительных ночей своего долгого существования.