— Отлично, капитан, — похвалил Сашка, но тут же, вспомнив о судьбе злополучного «Титаника», забеспокоился: — А айсберги нам не грозят?
— Здесь айсбергов не бывает. Они встречаются на ост-норд-ост, — успокоил его капитан. — А мелкие льдины нам не опасны. У «Shooting Star» отличная дубовая обшивка.
— А мы не проскочим мимо?
— Нет, сэр. Даже в кромешной тьме мы заметим их кормовой фонарь.
С каждым днем плавания солнце появлялось на небосклоне все позднее и оставалось на нем все меньше. Некоматово судно они не догнали ни через два дня, ни через три. На пятый день путешествия солнце уже не взошло.
— Да хранит нас Пресвятая Богородица и Никола Угодник! Третий раз в своей грешной жизни путешествую по морю и каждый раз себя чувствую сквернее, чем в самой ужасной битве. Как слепой котенок, которого кошка потеряла, — жаловался на судьбу Адаш. — А тут забрались в самый кромешный ад, даже солнца нет. Остается только молиться да поминать святых угодников. Пойди, государь, подергай этого капитана. Обещал через два дня, а уж четвертый с тех пор заканчивается. Проскочили мимо небось. Эдак мы и в Англию приплывем. Что, там Некомата искать будем?
— Тоже вариант, — ничуть не расстроился Сашка, но к капитану все же сходил.
Тот его снова заверил, что проскочить мимо они никак не могли. И на носу, и на марсе у него вахту несут самые проверенные матросы. Просто так сложилось. Это море. И остается только ждать, молиться Нептуну и надеяться. Через два дня вновь появилось солнце и стало немного поспокойнее. Но недовольство пассажиров, видимо, все-таки произвело на капитана впечатление (кошель с золотом Сашка обещал отдать ему только тогда, когда они покинут его судно, ограничившись в качестве аванса всего лишь пятью золотыми), ибо в начале одиннадцатых суток путешествия пассажиров разбудил самолично капитан.
— Впереди виден огонь, — радостно доложил он. — Через пару часов мы их догоним.
— Отлично, — проворчал Адаш. — Вот когда догонишь, тогда деньги и получишь. Пойдем наверх, государь.
Но Сашка уже выбрался из гамака и, опередив и Адаша, и капитана, выбежал из каюты. Впереди по курсу действительно горел огонек. Несмотря на то что небо было звездным, красный огонек нельзя было спутать ни с какой звездой. Это, несомненно, был кормовой фонарь корабля.
Сашка поднялся на бак. У румпеля стоял сам капитан. Здесь же находился и Адаш, ухватившийся обеими руками за свисающие фалы. Изрядно качало. Море было неспокойно, Дул свежий ветер.
— Когда догоним их, я не смогу стать с ним борт о борт. Большая качка. Придется спускать шлюпку.