Дни проходили за днями, незаметно переходя в месяцы, годы.
Я уже так долго находилась за монастырскими стенами, что полностью приняла здешнюю жизнь, почти растворилась в ней. Но все же понимала: перемены неизбежны. И спокойно ждала их. Однако когда они грянули, то застали меня врасплох.
Мне исполнилось двенадцать лет, и, полагаю, я стала образованной девушкой, хотя о многом, что следовало бы в этом возрасте знать, я не имела ни малейшего понятия. Ранние годы, проведенные в «Отеле де Сен-Поль», познакомили меня с лишениями, но тогда я была так мала, что неприятные стороны жизни не отложились в душе. Отрезок лет там, где я дрожала от стужи, голодала, где безумный, заброшенный всеми отец вызывал страх и жалость, — все это казалось сейчас далеким, смутным сном. А дни нынешней жизни, спокойной, размеренной, благостной, сливались в одну серую бесконечную линию.
И этот покой внезапно оборвался — так же, как начался несколько лет назад.
В один из ничем не примечательных дней меня снова позвали к матери-настоятельнице. Я беспечно отправилась к ней, полагая, что в худшем случае получу какие-нибудь не слишком грозные замечания или наставления.
В ее келье сидел румянолицый мужчина, в котором я сразу распознала чужеземца еще до того, как тот заговорил. Но больше всего меня удивило присутствие постороннего в этой святая святых.
Когда же услышала от настоятельницы, что этот человек явился, дабы написать мой портрет, то окончательно смутилась.
— Он фламандец, — пояснила она, — и великий художник.
Великий художник произнес на ужасном французском:
— Я прибыл от ее величества королевы. Она попросила меня написать портрет вашего высочества. О, вы так очаровательны! Это хорошо… Хорошо для портрета, хочу сказать. Всегда приятно, когда тот, кто позирует, красив собой. Ваш портрет должен быть моей удачей, миледи.
— Приступить к делу надо как можно скорее, мое дитя, — сказала настоятельница. — Таков приказ королевы. — Она повернулась к художнику. — Где бы вы хотели писать ее портрет? Может быть, здесь?
Он придирчиво оглядел келью.
— Хорошо, — наконец согласился он.
Я уже немного пришла в себя.
— Кому понадобился мой портрет? — спросила я.
— Но это ваша мать… — ответил он несколько удивленно. — Королева…
— Понимаю… Но… для кого?
Он закатил глаза к потолку.
Мать-настоятельница поспешила вмешаться:
— Я велю подготовить для вас эту келью. Сколько вам потребуется времени для картины?
Он пожал плечами и снова закатил глаза к потолку.
— Приступлю к работе и тогда скажу вам. Принцесса, мне говорили, вы очень похожи на свою сестру.