— Мужик, слышь, мужик. Давай договоримся, а? Разойдёмся по-хорошему. Я ж тебе не цыган какой, а представитель власти. Милиционер. Такое тебе с рук никак не сойдёт.
Сержант осёкся. Сильные руки катнули его по сугробу на другой бок.
«Бля!»
Никифоров забился, словно рыба на крючке. Прямо перед ним лежал полуголый Миша с располосованным от уха до уха горлом, отчего его голова странно запрокинулась назад. Над ним стоял раздетый по пояс мужик и деловито обирал покойного.
— Блять! Сука, да слазь же ты!
Перстни, богато украшавшие пухлые пальцы цыгана, ни в какую не желали их покидать.
— Ты говори, говори, сержант. Я тебя слушаю.
Мужик выудил нож из-за пояса и принялся рубить пальцы. Милиционер задавил приступ паники и продолжил.
— Я тебя сам отвезу и на поезд посажу. Никто не узнает.
— Ага. Это неплохо, — мужик утёр рукой пот со лба, оставив жуткий след на лице, — забрызгал он там всё. Надо протереть, пока не засохло. А знаешь, что… расскажи-ка, друг любезный, как мне удобнее отсюда выехать, чтоб с вашим братом не встречаться. А я тебя за это отпущу. И одёжу его отдам.
Убийца выудил пухлый бумажник цыгана и содрал с шеи толстенную цепь.
— Ну как? Договорились?
Милиционер, уже не чувствуя холода, с громадным облегчением выдохнул.
— Договорились. Слушай сюда…
Миша Шалый нашёл свой последний приют в сугробе в пяти шагах от дороги. Машина рыкнула двигателем и укатила в ночь, оставив сержанта Никифорова один на один с морозом и ночью. Связанных рук и ног милиционер уже не ощущал, кроме того мужик, переодевшийся в новенькую форму старшего сержанта, накрепко привязал его к дереву неподалёку от цыгана.
— Я не сплю. Не сплю. Не сплю.
«Как глупо то, а?»
Глава 10
В которой Иван понимает, что проблем у него гораздо больше, чем казалось вначале
«Эврика!» (Я нашёл!)
Архимед
Организм Ивана опять подвёл. Успешно «смывшийся» с дальнего востока Российской Федерации Маляренко загремел сначала в скорую, а затем, отлежав недельку в центральной клинической больнице одного из областных центров юга страны, перебрался в санаторий-профилакторий в окрестностях оного города.
Врач, который принял тушку Вани из скорой, после осмотра и всяческих анализов, озабоченно покачал головой и, глядя на прекрасно одетого мужчину со стильной причёской на голове, только и смог пробормотать.
— Как же вы себя так… запустили?
— Да так уж получилось, доктор.
Ваня кряхтел по-настоящему: самочувствие было — хуже некуда. Даже железной силы воли Ивана не хватило, чтобы удержать себя на своих двоих, когда он вышел из здания аэропорта. Перед глазами всё плыло и, прошагав по направлению к стоянке такси десяток шагов, Маляренко свалился в кучу грязного, почти растаявшего, здесь, на юге, снега.