Оставшись один, Вадим не смог удержаться. Он достал из коробочки геройский знак и приколол его на китель. Подошел к поясному зеркалу в тамбурке.
Нет, все–таки здорово, хотя сам по себе сюжет напоминает известную картину «Свежий кавалер».
«Герой России» почти один в один повторял своим видом наградной знак Белой армии «Участнику 1–го Кубанского (Ледяного) похода», которым награждались бойцы, проделавшие февральский переход 1919 года из Ростова до Екатеринодара под руководством генерала Л. Г. Корнилова. С него и началась победа, в дни, когда только потерявший здравый рассудок оптимист мог в нее верить. Большинство просто хотело умереть не как скотина под ножом мясника, а в бою и с честью.
На георгиевской колодке филигранно сплетенный из серебра и платины двойной терновый венец. Сквозь него снизу вверх и сверху вниз продеты два меча, золотой и вороненый. Как бы символы Победы и Смерти. Рукоятки мечей усыпаны крошечными бриллиантами, а между терновыми иглами разбросаны рубины — кровь спасителей Отечества.
С внутренней стороны венца гравированный девиз: «Feci quod potui!»[34] и номер — 1013.
Выходит, за всю историю этой награды он всего лишь одна тысяча тринадцатый кавалер. Неплохо за почти восемьдесят лет.
И, главное, присутствует непременно приносящее ему удачу число.
Такого ведь нарочно не придумаешь.
Жаль только, неизвестно, когда он сможет надеть знак в открытую, а не за наглухо запертой дверью.
В каптерке Ляхов получил положенное вещевое довольствие, едва уместившееся в два больших мешка.
Особенно понравилась Вадиму «учебная» форма, заменявшая здесь «полевую х/б». Приятного голубовато–серого оттенка, с вышитой золотом нарукавной эмблемой заведения, она была специально разработана для удобства занятий. Мягкая, типа фланели ткань, брюки навыпуск, легкий однобортный китель с обилием карманов, коричневые туфли типа мокасин.
Вместо погон — небольшие алые петлицы с обозначением лишь курса и факультета. Над правым карманом — нашивка с фамилией. Психологически верно, чтобы в процессе занятий слушателям и преподавателям не мешала разница в чинах. Погоны полагались только к строевому и парадному мундирам.
Академия, столь удачно выбранная Ляховым, входила в первую пятерку высших военно–учебных заведений России наравне с Академией Генерального штаба, Военно–морской академией и Высшим училищем правоведения. Кое в чем она их даже превосходила.
Прежде всего тем, что считалась наиболее аристократичной, располагалась в Москве, а не в Петрограде, и находилась под личным патронажем Великого князя. Благодаря уникальной специализации ее выпускники могли сразу же рассчитывать на получение высоких, вплоть до генеральских, должностей в посольствах, Главном разведуправлении и Генеральном штабе, самостоятельные посты военных атташе.