и честно прошу вашего разрешения на приватную, в чем–то даже конфиденциальную беседу, пока вы оказались вне контроля моих коллег с вашей стороны.
— А что, для такой беседы есть основания?
— В том–то и дело, Вадим Петрович, в том–то и дело. Просто вы оказались в несколько необычной ситуации, и мы, зная кое–какие тонкости, хотим вам помочь, посоветовать и так далее.
«Вообще–то все вербовки так начинаются, что бы он там ни говорил, — подумал Ляхов, — но отчего бы и не поболтать? Ума хватит сообразить, когда начнется нечто нежелательное».
— А кстати, с кем имею честь?
— Майор Розенцвейг. Референт Восточного департамента. Специалист по вопросам контртерроризма.
— Странно, — сказал Ляхов. — С вашей внешностью и языком… Логичнее было бы заниматься Западом или Севером.
Розенцвейг засмеялся и махнул рукой.
— Не думаю, что в вашем Генштабе китайское направление ведут китайцы или калмыки.
С ним нельзя было не согласиться. Хотя сомнения остались.
— Итак, господин майор? А звать–то вас как? Вы меня знаете, я вас — нет.
— Можно — Григорий Львович. Вполне корректная транслитерация.
— Ну, говорите. Мы с вами в одинаковых чинах, поэтому можно без церемоний.
Розенцвейг посерьезнел.
— Я так понимаю, что ваше руководство пока еще не поставило вас в известность о ситуации, в которой вы оказались. Возможно, у них есть свои резоны, но скорее всего это обычная безалаберность. Или наплевательское отношение к всякого рода рискам. «Авось, небось да как–нибудь».
— Что за ситуация? По–моему, это я не далее как вчера ставил руководство в известность о том, что случилось на перевале. И доложил вполне исчерпывающе. О чем еще можно говорить? Все закончилось. Теперь лишь бы мой друг поскорее встал на ноги.
— Если бы так. Что вы с коллегой отважные офицеры и великолепные стрелки — бесспорно. Большего не смог бы сделать никто. Беда в том, что…
Израильский контрразведчик нервничал, теперь это стало ясно Ляхову. Например, огляделся он как–то слишком напряженно, будто опасаясь слежки. И немедленно это подтвердил словами:
— Вообще–то и сидеть нам с вами здесь не так уж безопасно. Впрочем, нас надежно прикрывают, да и времени прошло пока немного, день–другой в запасе, пожалуй, имеется. Но я бы на это не слишком рассчитывал.
«Цену он себе, что ли, набивает? — подумал Вадим. — Кого здесь вообще можно бояться, а главное — почему?»
— Ни вы, ни даже вся наша служба до последнего момента тоже не понимали смысла происшедшего, — продолжил майор, тоже закуривая. — Вроде бы тяжелая, но все же рядовая стычка пятидесятилетней необъявленной войны, одной из тех, что десятками идут по всему периметру цивилизованного мира. У нас покруче, конечно, но все же… Сколько мы таких караванов и разведгрупп уничтожаем чуть не каждый месяц. Однако сейчас не тот случай. Резонанс от него сразу возник немыслимый.