— Садись, — Леухин ногой подвинул к столу табуретку, сам уселся на другую. Полез в грязную, покрытую шелухой некогда голубой масляной краски тумбочку. Там у него хранилась бутылка без наклейки, почти полная.
— Свою «княжескую» ты заслужил. Получай…
«Княжеской» в Гвардии называли винную порцию, выдаваемую личному составу боевых подразделений от имени и якобы за счет личных средств Олега Константиновича. За это армейские офицеры гвардейцам сильно завидовали. А злопыхатели называли скрытой формой подкупа, поскольку непьющие чарку могли получать и деньгами. За год набегала приличная сумма.
Налитые Леухиным полстакана Валерий принял махом и накинулся на тушенку. Инженер смотрел на него с удовольствием и сочувствием.
— Раз тебя оставили в расположении и даже к связи допустили, оснований тебе не доверять больше не имею, — будничным тоном сказал он. — Позывной Стрельникова тоже знаешь?
Не успев прожевать распаренное, волокнистое, но все равно чертовски вкусное мясо, поручик кивнул. Показал на пальцах не сам позывной, конечно, а его место в общем списке.
— Вот и славно. А то ж ты до сих пор мучаешься, с каким это дураком тебя судьба свела. Бросил крепость в полной исправности и на другой берег сбежал, нового Порт–Артура врагу не учинив. Мне, например, неприятно, что ты про меня так думаешь. Хотя разъяснять тебе суть замысла меня никто не уполномочивал, так и запрета прямого нет, а на связи сидя, ты все равно услышишь в ближайшее время достаточно, чтобы догадаться. Если же опять в город пошлют — тем более должен быть в курсе. Ты в «печенегах» сколько служишь? — неожиданно спросил инженер.
— Месяц.
— Тоже неплохо. А я — десятый год. Правда, не боевиком, а все больше по основной специальности. Да у нас тут всяких хватает, каждому дело найдется — и инженеру, и ветеринару…
Плеснул в стаканы еще: Уварову щедро, себе — чуть–чуть.
— Ничего–ничего. Я знаю, кому, когда и сколько… Досталось тебе, поешь, выпей и спать ложись. До утра вполне можно.
Поручик удивленно вскинул брови. Как это, мол, так? Считай, на фронте, задание получено, а посторонний, пусть и заслуживающий уважения, офицер заявляет, что вместо работы можно спать.
— Ох ты, рьяный какой… Хочешь, я сейчас Стрельникову позвоню, он то же самое скажет? Работы у тебя и завтра хватит, я так понимаю. А чтобы лучше спалось, я тебе кое–что расскажу. В Арсенале мы полякам сдали примерно пятьсот ящиков автоматных и пистолетных патронов, пару сотен гранатометов с боекомплектом, те самые тридцать ЗРК. Стрелкового оружия некоторое количество. Хорошо им помогли, да? Теперь воюй — не хочу.