«Генератор… поле… пробой… Туда, в это же место, через стенку, пленку времени…»
Вадим зажмурил глаза, почти абсолютно уверенный, что сейчас по глазам ударит то самое черное пламя. Как на перевале, как в этой самой гостиной…
И, похоже, ударило, потому что в следующее мгновение он услышал слитный визг–вскрик девушек, головокружение, толчок пола в пятки. Но на ногах устоял. И сразу же ощутил странное, пока еще непонятное неудобство.
Пришел он в себя первым, именно потому, что успел закрыть глаза. Что принесло выигрыш в несколько секунд перед остальными.
Нужно понимать, что получилось. Хроногенератор ли сработал, его индивидуальный посыл или Сергей успел добавить собственного импульса, но они стояли в той же комнате и в тех же практически местах и позах, только абсолютно голые. За исключением Майи. Она как была, так и осталась в своем земном костюме. Розенцвейг и Татьяна оказались в полном смысле «в чем мама родила». На самом Ляхове из одежды был только его офицерский ремень с кобурой и подаренным Розенцвейгом «Дезерт Адлером» в ней, и у Тарханова такой же пистолет висел под мышкой в наплечной кобуре. Все.
Впрочем, не совсем все.
На полу вокруг них рассыпались ключи, служебные удостоверения, зажигалка, патрончик губной помады, маленький пузырек духов, еще какая–то мелочь, бережно сохраненная ими в «той» (теперь уже) жизни, в надежде на возвращение в «эту». То, что перекладывалось из кармана в карман при сменах одежды. Но ни одного предмета, подобранного «там», через рубеж «бокового времени», пронести не удалось.
Майя несколько аффектированно расхохоталась, Татьяна растерянно вскрикнула и, прикрываясь руками, метнулась к ближайшей портьере. Мужчинам, хотя и без излишней паники, пришлось сделать то же самое.
Впрочем, из трехметровых полотнищ светло–коричневой ткани в полоску получились неплохие римские тоги. Разумеется, по сравнению с тем, что они все–таки вернулись, столь незначительный побочный эффект можно было во внимание и не принимать.
А насчет положения, в котором они оказались, Тарханов сообщил, несколько нервно усмехаясь:
— Это как раз не проблема. До моего дома всего пара сотен метров. Там и для нас одежда найдется, и у Тани весь ее гардероб. Но само по себе — забавно.
— Домой вернулись — и радуйтесь, — заявила Майя. Села в кресло, закинув ногу за ногу. — Угощайтесь. — В кармане ее куртки нашлась и забытая с прошлой жизни пачка сигарет.
— Спасибо, я предпочитаю сигары, — церемонно приложил ладонь к сердцу Розенцвейг, указав на коробку, из которой они с Чекменевым угощались, ожидая приглашенных для эксперимента товарищей.