— Именно для этого я здесь…
Пока Мизинов со Сбродовым обсуждали готовность подполья к выступлению, Кандауров с двумя казаками угощался чаем в людской большой квартиры тестя Сбродова — статского советника, бывшего члена правления Уссурийской железной дороги. Большевики были в городе еще совсем недолго, пока что обустраивались, а потому до репрессий «бывших» их руки еще не дошли.
— Благодарствуйте за угощеньице, — Кандауров поклонился хозяйке дома и заодно, на всякий случай, кухарке — рослой девке.
— Анисья, поди приготовь господину генералу постель, — приказала Мария Викторовна, жена Сбродова. — Вы, господа станичники, устроитесь здесь, в людской, места хватит.
— Премного благодарим, сударыня, мы люди неприхотливые, — ответил Кандауров.
Дебелая Анисья выплыла из комнаты, шелестя юбками.
— Как там настроение, во Владивостоке? Да вы садитесь, чего ж стоять, я ведь не генерал ваш, — хозяйка сама опустилась на табурет у стола, где казаки, глядя на вахмистра, спешили побыстрее дохлебать чай.
Кандауров присел.
— Так ведь чего во Владивостоке-то, — начал он. — Японцы, однако. Но порядок при их, ох порядок! Везде караулы, патрули. Кажись, не мы, а они Россию охраняют. И нас заодно.
— Стыдно, как стыдно! — хозяйка начала ломать пальцы рук, они хрустели, как сухие сучья в костре. — Что же этот Меркулов? Впрочем, не военный он человек! — хозяйка обреченно махнула рукой.
— Что правда, то правда, сударыня, не военный! — согласился Кандауров. — Я как-то видел, как он с пистолетом обращается. Охранник ему сунул для вящей солидности. Так он взял его, повертел в руках и говорит: «Зачем это мне? Это ваше дело — меня охранять, а мое — руководить. Всю жизнь я только книги бухгалтерские да деньги в руках держал, а не оружие. Не стоит и начинать на старости лет». Во как! Смех да и все тут!
— Это не смешно, это грустно, — поправила хозяйка. — Человек, видимо, отчетливо сознает свою обреченность и смирился с ней. Грустно…
Быстрым шагом в комнату вошли Мизинов с хозяином.
— Благодарю за гостеприимство, Мария Викторовна, — Мизинов поцеловал руку хозяйке. — Василий Кузьмич резонно полагает, что заночевать нам лучше в другом месте.
— Но Василий, я уже велела Анисье постелить господину генералу, — попеняла мужу хозяйка.
— Не обессудьте, Мария Викторовна, так действительно будет безопаснее, — настаивал Мизинов. — К тому же господин генерал привык ночевать в самых неприхотливых условиях. За годы-то войны, сами понимаете…
— Как, впрочем, будет безопаснее, не смею настаивать. Вася, ты хотя бы проводи людей…