А главное: она, Рита, будет журналисткой. Теперь ее никто никогда не съест. Она пойдет на одно, другое, третье радио и станет добиваться своего - пусть не сразу, пусть сначала ее не воспримут всерьез, все - пусть! Она пойдет хоть репортером на двухминутки - но она будет работать на радио!
– О чем ты думаешь? - она увидела над собой удивленное лицо Макса. - Ты где?
Она притянула его к себе и уткнулась лицом в горячее плечо:
– Я с тобой, - прошептала, она, - и думаю только о тебе.
– Где Мася? Где Маська?
Людмила Сергеевна внимательно смотрела на вопрошающую дочь, не пожелавшую даже раздеться, так и оставшуюся на пороге в своей розовой стеганке. Кулачки сжаты, подбородок гневно приподнят, а в глазах-то - страх. Страх нашкодившего, но отнюдь не раскаявшегося щенка, маленького такого, который смотрит испуганно снизу вверх, а норовит тяпнуть.
– Вчера ты по телефону сказала, что его нет и не будет. Что это значит? - даже подбородок у нее задрожал.
– Что ж ты не пожелала меня выслушать сразу, трубку бросила? - Людмила Сергеевна старалась говорить спокойно.
– Я сразу же стала звонить этой…
– Вот как?
– До ночи звонила. Там нет никого! Где Мася? Или… где они?
– Вот, правильно мыслишь! А теперь разденься, пойдем с тобой спокойно все обсудим, - и она протянула руку, чтобы помочь Юльке снять куртку. Та отпрыгнула от матери и вся передернулась.
– Не трогай меня! - зашипела она, и злые слезы покатились по ее бледному, измученному лицу. - Наша мама опять на высоте - покровительницы всех влюбленных! А я-то, дура, придумала, что ему сказать, чтоб он глупостей не делал!
– Ни черта ты не придумала! - не выдержала Людмила Сергеевна и тоже закричала. - Ты просто испугалась, что что-то случилось! А теперь резко успокоилась и опять за свое! Тебе мало того, что было?
– Зато ты у нас - святая! - Юлька затрясла сжатыми кулаками перед лицом матери. - Сосватала, свела, случила! Отдала сына старой бабе за бесплатно…
Звонкая пощечина прекратила словесный поток. Впервые в жизни Людмила Сергеевна ударила Юльку. Дыхание ее перехватило, она закрыла глаза. Тоненькая игла медленно вошла ей в сердце.
Юлька схватилась за лицо и расширившимися глазами смотрела на мать.
– Ну, вот так, - переводя дыхание, тихо сказала Людмила Сергеевна. - А теперь послушай: они уехали на две недели. От тебя подальше. Хотела я тебя пожалеть, но ты того не заслуживаешь. Они уехали в Санкт-Петербург - это тебе что-нибудь напоминает? Твой брат Максим готов был сбежать от любимой сестры на край света, но вышло так, что уехали они в этот город. Только на сей раз людям действительно надо было спасаться от тебя, Юля. Хотя бы пару недель они смогут пожить спокойно, без сестринской опеки. А ты должна решить: либо ты за это время перебесишься, либо против тебя будем мы все. Хоть ты и моя дочь, и я люблю тебя. Но ты не оставляешь мне выбора. А теперь - уходи. Я не хочу тебя сейчас видеть.