Технари облепили «Дедушку», дружно навалились, и он, скрипя шасси и покачивая крыльями, пополз к стоянке. Моментом были сброшены капоты, техники, как доктора больного, окружили мой самолет и залязгали гаечными ключами.
— Вот, Виктор, накинь полушубок, простынешь… — Антоша сунул мне в руки теплый полушубок, и, на ходу раздавая команды, полез в самую кучу механиков-любителей. Дело закипело…
Еще минут через десять подошли и произвели посадку пять истребителей под командованием старшего лейтенанта Хромова. Все вернулись живы — здоровы. Штурмовиков тоже не потеряли. Боевой вылет прошел хорошо.
Оживленные ребята, переговариваясь и смеясь, потянулись на доклад. Я сбросил чужой полушубок, натянул свою остывшую на холоде куртку, и побежал за ребятами.
* * *
Вечером, после ужина и ста граммов за боевой вылет и уничтоженный зенитный автомат противника, довольный и сытый, я дошел до стоянки. Техники уже заканчивали, сматывали шнуры от переносок и одевали на мотор капоты.
— Антоша, ну что там, не томи?
Оказалось, что ничего, в общем, страшного не произошло. Пуля разбила какой-то коллектор, если я правильно понял, или патрубок в маслорадиаторе, вот он и дымил. Благо — что лететь было совсем близко, возгорания не получилось. В общем — все обошлось. Несколько пуль прошили плоскости, их уже привели в порядок. А вот одна пуля попала в диск колеса шасси и вывела его из строя. То-то истребитель скрежетал при пробеге, и вело его на полосе. Нужного колеса не было, его заказали, завтра привезут машиной или на ПО-2. А пока мне летать не на чем. Вот так-то… Изуродованную пулеметную пулю из шасси Антоша преподнес мне, но я ее с отвращением выбросил. Что я мазохист, что ли, эту гадость собрать. Хватит и осколков из госпиталя…
А утром — снова звонок из дивизии, снова сборная группа. Мне разрешили взять самолет комиссара, благо — он был с рацией и передатчиком. Да, чувствуется отличие «Як-1» от «Як-1б», здорово чувствуется. Но, ничего. Летать можно…
На этот раз я летал в паре с Демычем, у него тоже был «Як-1». Пара была равноценной. Погода стала немного получше, и мы сделали уже два вылета на сопровождение горбатых.
А на третьем вылете меня сбила зенитка…
* * *
Произошло все обыденно и просто. Сам ведь говорил — не надо снижаться, держаться надо на тысяче метров. А то по илам бьют, а по нам попадают. Нет, все-таки полез вниз. Штурмануть захотелось, по немцам пострелять. Илы бы без меня не разобрались бы с немцами…
Только я нацелился зажечь какой-то грузовик с пушкой на прицепе, как услышал резкий, звонкий удар, как будто сломался или, точнее говоря, лопнул стальной стержень, и мотор как обрезало… Тишина, лепота, только свист разрезаемого воздуха. Земля приближается, а на земле — рассвирепевшие немцы, которые меня с нетерпением ждут, чтобы прижать к своим тевтонским грудям. Ага, и придушить в объятиях… Маневрировать нельзя, нужно беречь каждый метр высоты, да и куда маневрировать? Слишком далеко мы от наших, мне не долететь… Мне бы отлететь от дороги хоть на пару километров.