Мысли о Тэссе не давали Чейзу покоя. Ее женственность дразнила какими-то неясными обещаниями, которые он даже не мог себе представить. Чейз до сих пор чувствовал запах ее духов и видел волнующие изгибы ее тела. Сколько энергии таилось в нем, сколько физической силы, сколько искушения…
Тэсса с облегчением вздохнула, открывая дверь своей квартиры. Она прошла до дома пять кварталов, находясь в постоянном напряжении. Ей было интересно узнать настоящее имя того подростка, которого называли Кремень. Ему наверняка не больше пятнадцати.
Эта прогулка была еще и своеобразной разведкой. Она изучала окрестности, запоминая дорогу и прикидывая возможные пути для отступления в случае опасности. После бурной утренней ссоры в семье, в результате которой она окончательно решила больше там не появляться, а также после недавнего разговора с Чейзом Райаном ей было необходимо побыть одной.
Не успела она переступить порог, как из двери напротив вышел сосед:
— Привет, Тэсс!
Ей не нравилось, когда ее называли Тэсс. Она уже говорила ему об этом вчера, но скорей всего, он просто пропустил ее слова мимо ушей. Не желая обидеть соседа, Тэсса через силу улыбнулась мужчине: все-таки он помогал ее отцу поднимать по лестнице диван.
— Привет, Норм!
— Хорошо устроились?
— Да, спасибо. Осталось распаковать несколько коробок.
Из квартиры Норма появилась какая-то девушка и, чмокнув его в щеку, собралась уходить.
— Увидимся позже, милый.
Она мельком взглянула на Тэссу:
— Я — Марси. Живу этажом ниже, в В1.
С облегчением узнав, что Норм с кем-то встречается, Тэсса протянула ей руку:
— Тэсса Роуз.
Марси, должно быть, прочитала мысли Тэссы по ее взгляду и крепкому рукопожатию. Она кивнула и помчалась вниз по лестнице.
— Ваша девушка? — спросила Тэсса у Норма, не успевшего еще закрыть дверь.
— Да, — он засунул руки в карманы. — Вам чем-нибудь помочь?
— Нет, спасибо. До свидания. — Она скрылась за дверью до того, как он успел что-либо ответить.
Прислонившись к закрытой двери, Тэсса осмотрела свои владения. Средних размеров комната, ванная, кухня с буфетом, просторный туалет — здесь было достаточно места для ее скудных пожитков.
Все здесь принадлежало ей — от дивана, на котором она спала, до еще не распакованной посуды. Наконец-то, в двадцать девять лет, у нее появилось собственное жилье. Больше не нужно ни перед кем отчитываться каждую секунду. Больше не нужно выслушивать беспокойные мамины разговоры и видеть, как день за днем стареет отец.
Она больше не увидит, как брат сидит в инвалидном кресле, глядя в окно. После того несчастного случая он теперь живет только в своем телевизионном мире.