Дом фрау Яровиц оказался одноэтажным и как потом выяснилось, имел два входа – один для хозяйки, второй для половины сдаваемой постояльцам.
Суров нажал на кнопку электрозвонка, совсем не ожидая увидеть его здесь. Обычно на воротах присутствовали медные или латунные звонки со шнурками, привязанными к билам. Собаки во дворе не оказалось, никто не залаял на звонок.
Минут через пять дверь в воротице открыла пожилая дама с по-домашнему непокрытой головой. Улыбка фрау Яровиц была приветлива, она жестом впустила прилично одетых незнакомцев во двор.
– Желаете на постой, господа?
– Да, фрау Берта, – Суров приподнял шляпу с кивком.
– Вы даже знаете как меня зовут?
Всеволод улыбнулся.
– Мне вас порекомендовал один знакомый, которому вас порекомендовал его знакомый, а тому в свою очередь… в общем, кто-то там в прошлом году проживал у вас… Мы в Аугсбурге проездом, пробудем здесь может быть неделю. Или больше. Моё имя Йохан Бассе.
Всеволод вновь приподнял шляпу и представил Карпова, Бергофа и Ильина:
– А это мои помощники: Феликс Фёрстнер, Клеменс Эммерманн и Эмиль Блеквенн.
– Ну что же, – оглядела хозяйка гостей, – места для вас всех у меня хватит, но из флигеля придётся принести ещё одну кровать. Бельё я вам выдам немедля, как только договоримся о цене. Скажу сразу, оплату я принимаю в фунтах, можно и во франках.
– Разумеется, фрау Берта, – кивнул Суров, южногерманских марок, прошедших зимой очередную девальвацию, у него с собою было мало.
– По два фунта с постояльца в неделю, – назвала цену хозяйка.
Всеволод подавил улыбку. Названная цена была гораздо выше средней.
– Мы готовы заплатить наперёд, фрау Берта, – согласился он, собирая протягиваемые ребятами банкноты. Вообще-то, он мог бы и сам заплатить, но что подумает хозяйка? Местные нравы в отношении денег были насквозь пропитаны индивидуализмом. Тебя скорее накормят и напоят из жалости, но денег не дадут.
– Замечательно, господа, – улыбнулась хозяйка, беря деньги. – Кстати, если вы голодны, я как раз начала готовить ужин. За еду я с вас плату не возьму.
– Очень голодны, – признался Бергоф.
– Хорошо… – она махнула рукой на дом. – Вот вам ключ, располагайтесь пока. Вижу, ничего кроме саквояжей у вас нет… Сейчас выдам бельё, решим с кроватью и через час прошу на ужин.
Гостевая половина дома состояла из нескольких комнат. Шторы на окнах, цветочные горшки на подоконниках, свежие обои и паркетный пол. В убранстве чувствовалась женская рука. Когда разобрались с переноской кровати и получением белья, хозяйка поспешила по своим делам.
– Надо воды в умывальник принести, – предложил Ильин, выкладывая на полочку бритвенные принадлежности.