– Где это ракло ё…ное?! – не унимался Григорий. – Дайте мне его немедля!
– Подполковник Михайленко смертельно ранен, – произнёс Адлерберг.
– Умрёт? Он умрёт? Загубил нахрен батальон и теперь спокойно сдохнет?!
– Возьмите себя в руки, штабс-капитан, – сказал один из артиллеристов.
– Да иди ты к чёрту, поручик!
– Что ты так на подполковника взъелся? – спросил капитан Малиновский, командовавший 3-м батальоном.
– Что взъелся?! Я трое суток держался… А эта лахудра даже подводы за раненными не прислала! О подкреплениях я и не заикаюсь!
– Он сделал, что должен был сделать, – ответил Малиновский. – Полк едва удержал поляков на Вилии.
Авестьянов ухмыльнулся и ощутил нервный тик по щеке.
– Рука руку моет? – сказал он, глядя капитану в глаза. – Красный красного отмоет.
Малиновский заиграл желваками и послал Авестьянова по матери. Тот схватился за наган.
– Бросьте оружие, штабс-капитан! – выкрикнул Адлерберг.
Авестьянов его не слышал. В этот момент для него не существовало ничего кроме пронзительного и спокойного взгляда Малиновского. Взгляда вызывающего. Взгляда человека презирающего смерть. Григорий понял, что просто не хочет стрелять и в этот момент кто-то прыгнул на него сбоку и опять наступила темнота…
Авестьянов встряхнул головой, прогоняя накатившее воспоминание. Тогда, после того эксцесса в ноябре 1921-го, он после лазарета был разжалован в поручики и назначен в батальон Малиновского командиром роты. Конфликтовать с комбатом не пришлось, но их взаимное отчуждение было заметно в полку всем. Эксцесс получил известность наверху и Авестьянов одно время грешил на капитана Адлерберга, погибшего через месяц под Августовом, пока не узнал, что рапорт "о попытке застрелить бывшего краскома" состряпал порученец Адлерберга прапорщик Дулич. На Малиновского Григорий даже не думал, зная его характер. Разжалование он воспринял как должное, нервы нервами, а за поступки отвечать надо. Вновь штабс-капитаном Григорий стал уже после войны, приняв у уходившего на повышение Малиновского батальон. Второй раз судьба свела его с Родионом Яковлевичем уже в 1930-м в Манжурии, когда генерал-майор Малиновский принял под своё начало дивизию, в составе которой воевал 236-й пехотный полк Авестьянова.
Далее разговор с Коронатовым пошёл о семейных делах. Делились новостями, хвастали успехами подрастающих отпрысков.
– Ты надолго в Москве планируешь? – спросил напоследок Коронатов.
– Дня на два-три. Впрочем, не загадываю. Смотря сколько ваша лавочка у меня времени отнимет.
– Это ты зря… Это ты к завтрашнему вечеру управишься.