Когда-нибудь я запутаюсь в собственных фантазиях, заблудившись в лабиринте воображаемых миров... Что случится, если я сделаю неправильный ход? Что если Игра больше, чем просто Сон, и мой дух однажды не сможет вернуться обратно в собственное тело, застывающее на постели?.. Может, я просто не проснусь - не так уж и страшно, не правда ли? Hо я все же надеюсь поймать Черного в Его же ловушки!
Сны врезаются в память, оставляя в душе болезненный след. Все сложнее отличить выдуманный мир от реального, где любая ошибка может стать роковой, а смерть настоящей".
Дочитав последнюю страницу, я продолжила в том же ключе:
"Последнее время Он сильно позерствует, как будто Ему нравится поддаваться, затягивать Игру, а в финале покрасоваться во всем великолепии своей силы. Hедаром говорят, что встреча со старым врагом милее, чем свидание с любимым после давней разлуки! Игры рассеивают смертную скуку духа: оседлав вечность, Он успел уже все испытать и перепробовать, но Ему интересно наблюдать за теми, кому в новинку попирать кажущиеся ранее незыблемыми законы природы, ощущать вместе с Игроками удовольствия, которых Он лишился, оставив уязвимое тело.
Иногда Он прощает мне даже серьезные ошибки, и тогда появляются повторяющиеся сны или сны с продолжением: просыпаюсь в холодном поту на краю гибели, а в следующий раз все начинается с того места, где я совершила оплошность, чтобы, обдумав свои действия наяву, могла поступить по-другому. Его присутствие часто незримо, да и Слуги - не обязательно люди. Его подручный может быть камнем, оказавшимся у меня под ногами, когда я спасаюсь от погони и спотыкаюсь в самый неподходящий момент, дверью, захлопывающейся перед моим носом, закрывая единственный путь к спасению. В Снах можно обрести способности, которыми не обладал ранее - и лишь доверься им, как Он отбирает их, стоит поставить все на карту. Его присутствие можно обнаружить везде: в тормозах машины, которые отказывают на краю пропасти, в своде пещеры, обрушивающемся мне на голову. Все условно в этом зыбком мире: оружие, заряженное разрывными пулями может обернуться водяным пистолетом, копье ломается, не достигнув сердца врага, а нога вязнет в камне. В Его власти закончить этот фарс в любой момент, но Его захватывает сам процесс Игры, доставляющий мне мучения.
Хуже всего, когда Он переносит в воображаемые миры тех, кто мне дорог, точнее фантомы, похожие на них как две капли воды. Горе тому Игроку, что примет призраки, за реальные персонажи! Если память не до конца затуманена в процессе Игры, начинаешь припоминать, что человек, с которым ты беспечно беседуешь, или животное, тобой обласканное, давно умерли своей смертью в реальном мире, и что оригинал не может сказать то, что шепчут уста его двойников. Ужасно, когда во Сне они умирают снова и снова, и ты ничего не можешь с этим поделать, чувствуя себя виноватым. Забывая, что жизнь или смерть реальных лиц не зависит от твоих действий в иллюзорном мирке, решаешь дилемму: бросаться на помощь призраку или спасать себя, а где-то из-за черты сна и яви доносится Его, скорчившегося в радостном экстазе, злобный смех...