– Зачем тебе? – удивился тот.
– Я частично согласен с Игорем. Нельзя уйти, не попрощавшись.
Сергей покосился вопросительно на Слепнева, тот кивнул. Из рюкзака на свет появился коричневый брикет, похожий на пластилин, завернутый в целлофановую пленку. Сергей оторвал кусок размером со свой кулак.
– Хватит?
– Вполне. Сейчас я подойду к телу и заберу патроны и оружие, прикройте меня.
В руках Пустынник уже держал нож и гранату.
– Только осторожно, – предупредила Ольга, – я прикрою.
– Я всегда осторожен.
Чуть пригнувшись, готовясь в любой момент отпрыгнуть в сторону, сталкер подошел к трупу Валеры и снял с него рюкзак и автомат, вытащил из разгрузки пару рожков, затем, ежесекундно поглядывая вверх, отложил нож в сторону. Ольга, держа наготове дробовик, присела в паре метров позади него. Остальные зацелили окна домов по обе стороны улицы.
– Быстрее, – попросила Ольга, – не надо искушать судьбу.
– Сейчас. Еще несколько секунд.
Макс видел, как Пустынник облепил гранату пластической взрывчаткой, подложил под труп и вынул чеку. Когда хищники начнут терзать свою добычу, рано или поздно положение «подарка» изменится, предохранительная скоба освободится – и привет. Двести грамм семтекса и без гранаты хватит, чтобы убить не то что алчущего, а десяток их.
– Готово.
Пустынник отдал автомат Валеры и обоймы Петрухе, рюкзак понес сам на сгибе руки. Отряд как можно быстрее двинулся прочь, держась середины улицы.
– Постойте, – сказал Игорь, когда они отошли на квартал, – давайте немного передохнем… Я просто должен услышать это.
С крыши ближайшего дома упал кусок шифера.
– Там кто-то есть – со страхом сказал Сергей. – Почему он снова идет за нами?
И в тот же миг гулкое эхо взрыва прокатилось по улицам мертвого города. Рвануло на славу, несмотря на преклонный возраст пластической взрывчатки. И еще до того, как последние отзвуки затихли в глубине бетонного лабиринта, раздался истошный, пронзительный нечеловеческий вой, от которого у Макса по спине побежали мурашки, и смолк на самой высокой ноте.
Тот, кто в этот момент находился на крыше с каким-то жалобным, полным отчаяния визгом припустил обратно, к месту гибели Валеры, и поднимающееся солнце бросило на противоположный дом сгорбленную тень алчущего.
На лице сталкера появилось выражение досады.
– Идемте быстрее, пока он не вернулся, – сказал Пустынник и зашагал вперед, по асфальтовой тропе каменных джунглей.
Обычно сдержанный Латышевский чертыхнулся:
– Полагаете, тварь от нас и теперь не отстанет?
Сталкер покачал головой:
– Вот теперь точно не отстанет. Он будет идти за нами как тень, куда бы мы ни пошли, до тех пор, пока мы его не убьем или пока он не убьет всех нас.