Джонатан быстро взглянул на меня, покачал головой и ответил:
— Боюсь, что нет, доктор.
— Я прочла дневник Джонатана и подумала… Мне показалось… — Я осеклась и зарделась.
— Что вам показалось, мадам Мина?
— Ничего. Это слишком неестественно, чересчур нелепо.
— Ах, — вздохнул доктор Ван Хельсинг. — Ошибка вашей науки в том, что она хочет все объяснить. Вот почему вы так реагируете. Все же мы видим, как вокруг с каждым днем крепнут верования, которые полагают себя новыми, но в действительности очень ветхи. Скажите, кто-либо из вас верит в гипнотизм?
— Гипнотизм? — повторил Джонатан. — Я раньше не верил; но теперь, прочитав об исследованиях Жана Мартена Шарко,[13] пожалуй, да.
— Да, — согласилась я. — Отчеты Шарко завораживают. Он доказал, что силой разума способен проникать в души своих пациентов.
— Следовательно, вы убеждены, что гипнотизм существует, доказан наукой? — Мы оба кивнули, и доктор Ван Хельсинг продолжил: — Исходя из этого, я могу заключить, что вы также верите в возможность чтения мыслей?
— Не знаю, — ответил Джонатан.
— А как насчет переноса сознания? Материализации?
— Вот что, доктор, — нахмурился Джонатан. — Вы сняли с моей души тяжкий груз, заверив, что трансильванские события — истина, а не порождение больного рассудка, но я до сих пор не понимаю, как это возможно. К чему вы клоните?
— Это потому, что вы рассуждаете как солиситор, обожающий факты, мой юный друг. Если вы способны что-то понять, значит, это существует. А я говорю, что есть вещи, которые вы не можете уразуметь, и все же они реальны. Галилей постиг суть земли и небес, и за это его обвинили в ереси. В самом деле, в наши дни в науке, изучающей электричество, творится такое, что показалось бы нечестивым самим первооткрывателям этого явления, которых еще совсем недавно сожгли бы на костре за колдовство! Вам известны все тайны жизни и смерти? Можете ли вы объяснить, как индийский факир умирает, его хоронят, могилу запечатывают, сверху сажают пшеницу, а через много лет гроб выкапывают и видят, что индиец не умер, он встает и идет среди живых?
— Такое не поддается объяснению, доктор, — согласился Джонатан. — Если, конечно, это подлинный случай.
— Можете не сомневаться! Подтвержденный и не единственный. — Отставив кофейную чашку, доктор Ван Хельсинг взглянул на нас через стол сверкающими глазами. — Мадам Мина, какое определение вы дали бы вере?
— Я слышала, что это дар, который позволяет не сомневаться в том, что мы считаем ложным.
— Вы абсолютно правы, мадам! Для восприятия того, что я собираюсь поведать, вам обоим нужна подобная вера. Известно ли вам, что люди по всей земле и во все времена верили, что некоторые существа живут вечно? Что есть мужчины и женщины, которые не могут умереть?