― Несите брагу и кумыс, пусть веселятся мои отважные воины! ― говорил радостный Миромир.
Гости шумно усаживались. Подобрав под себя ноги, на мягких войлоках устраивались девушки. Хоть и полночь и не так ярок огонь светильников, но для такого случая надеты лучшие наряды. Вот мелькнул отороченный горностаем нагрудник, вот алеют шелковые рукава праздничного платья, а вот платье небесной синевы и на нем заморские бусы.
Зарина подымает чашу с брагой, и подруги ее видят золотые мидийские браслеты с головами львов. Они немного велики и скользят по тонкой смуглой руке. Зарина поправляет их.
― Откуда, Зарина, такие браслеты?
― Эти браслеты подарены мне на счастье с добрым пожеланием, чтобы сила львицы дала мне победу в битве.
― Кем же они подарены?
Подругам не терпится узнать. У Зарины все удивительно. Да и сама она удивительная, совсем не похожая на других.
― Даже мне не сказала о своих браслетах!―сердится Мирина, с укором поглядывая на подругу.
― Мы уже покинули крепость Дария, оставив позади себя персидских воинов, ― вспоминала Зарина, ― когда я услышала плач малютки. За оградой разрушенного дома плакало дитя. Я вошла и увидела женщину, мечущуюся в жару, и крошечного ребенка рядом с ней. Вокруг все было сожжено, дымились развалины соседнего дома...
― Ты ей помогла? ― воскликнула жалостливая Мирина.
― Слушай, все узнаешь! Я напоила ребенка и принялась помогать женщине. Я дала ей немного отвара целебных трав, что матушка приготовила мне в поход, укрыла ее, чтобы согрелась. Она уснула, а я осталась рядом. Решила, догоню своих, когда женщине станет лучше. Ведь матушка моя славится умением варить целебные травы.
― Помогло? ― Девушки торопились узнать, судьбу неизвестной женщины.
― Вскоре она проснулась, открыла глаза и прижала к груди спящего младенца. Она была слаба, но злой дух уже покинул ее тело, голова у нее прояснилась.
«Я возвращалась в свое селение, ― прошептала женщина, ― смотрю ― оно охвачено пламенем, и вокруг ни души, все разбежались. Я укрылась здесь, среди развалин, но почувствовала, что силы покидают меня. Голова была в тумане, руки обессилели. Ты дала мне целебное питье? Я чувствую, как жизнь возвращается ко мне. Кто ты?»
Узнав, что я из враждебного племени, она сразу переменилась в лице, задрожала, схватила младенца и, прикрыв его своим телом, сказала: «Убей меня, пощади только малое дитя. Если сына моего найдут среди развалин, то, может быть, дрогнет человеческое сердце и он будет спасен, не погибнет...»
― Я бы не простила ей эти злобные слова!―воскликнула девушка с суровым, мужественным лицом и упрямым квадратным подбородком.― Разве мы убиваем детей?